— Тогда вам повезло, что наша может. Полный вперёд!

Теперь уже я смотрела во все глаза, переводя взгляд с мониторов на иллюминатор и обратно. В любой момент можно было увидеть что-то невероятное… Хотя, надо признать, что сначала это наверняка заметит наша аппаратура, а уже только потом кто-то из нас.

Мы спустились ещё на один километр, потом на два… Ничего не менялось — вокруг была всё та же абсолютная тьма, а под нами каменистая поверхность горы, которая уходила куда-то очень далеко вниз. И никаких признаков наличия здесь хоть каких-нибудь костей…

Воодушевление, которое было со мной весь сегодняшний день, начало стремительно ослабевать. Я тут же вспомнила слова Виктора, и это воспоминание отчего-то рассердило меня.

— Будет забавно, если мы тащились в такую даль напрасно… — пробормотал кто-то вслух, и это полностью отразило царившее в батискафе настроение.

Я поморщилась, но не стала ничего говорить. Сейчас моё внимание полностью было устремлено на несколько беспилотников, как наших, так и принадлежащих «Буре», которые всё это время сновали вокруг нас на немалой скорости. Порой они отдалялись от батискафа на расстояние в пятьсот и более метров, и тогда свет от них окончательно исчезал, однако вскоре неизбежно возвращались с докладом от их операторов.

— До подножия осталось совсем немного, — сообщил Виктор. — Там у нас будет время на то, чтобы осмотреться.

— Если там будет на что смотреть, — тут же поправил его один из учёных. — Лично я уже сомневаюсь, что здесь есть что-то ещё. Ты же знаешь не хуже меня, Виктор, что удача не может длиться вечно. Рано или поздно она заканчивается. Но вы и так уже обнаружили очень и очень многое. Чёрт, да о таком даже мечтать было нельзя! Только двух этих скелетов более чем достаточно для того, чтобы навсегда внести ваши имена в историю. Что, в конце-то концов, вы хотите ещё? Какое-нибудь массовое скопление окаменелостей? Так не бывает. Быть может, где-то оно и есть. Даже наверняка должно быть, но не здесь…

После подобной речи у меня совершенно отпало какое-либо желание плыть дальше. А какой смысл? Он, скорее всего, абсолютно прав. В какой-то момент я даже захотела предложить всем развернуться и плыть обратно. Однако что-то внутри меня не позволило этого сделать. Была ли то интуиция или какое-то внутреннее упрямство, сказать было сложно, однако впоследствии я не раз жалела о том, что промолчала в тот момент. Быть может, тогда бы я прожила в блаженном неведении ещё какое-то время…

Но тогда я не стала ничего говорить, и наш батискаф скоро достиг подножия горы. Мы остановились, а вот беспилотники наоборот все разом понеслись вперёд.

— Подождём их доклада, — предложил пилот нашего батискафа.

— Я пока запущу дополнительное сканирование дна, — сказала я, не особенно веря в какой-либо успех.

На мониторе и верно предстало абсолютно ровное дно. Никаких следов окаменелостей. В радиусе действия сканеров не было даже банальных расщелин, где чисто теоретически могло что-то скрываться…

Я не хотела себе в этом признаваться, но внутри уже понимала, что надежда у нас теперь только на какое-то чудо. И оно случилось.

Динамики едва не разорвались от одновременных криков двух операторов. Я уже привыкла к тому, что Сергей мог быть излишне эмоциональным, однако то, что в это же время кричал и его коллега с другой станции, наводило на самые невероятные мысли.

— Какого чёрта у вас там происходит?! — рявкнул Виктор, но разобрать что-либо конкретное в разрозненных воплях операторов было практически невозможно.