– Счастья, почестей и процветания мессиру Жану Буридану!.. Имею честь низко вам кланяться, сударь, и принести самые искренние мои пожелания.

Человек был в лохмотьях, сдвинутой на бок фетровой шляпе и дырявом, обшитом бахромой плаще, из-под которого проглядывала огромная рапира.

– Ну и ну! – пробормотал Буридан. – Вот так и вечер встреч с людьми, которые знают меня, но которых не знаю я! Кто ты?

– Желаете знать мое имя или же занятие?

– Прежде всего – имя.

– Ланселот Бигорн.

– Красивое имя. А теперь – занятие.

– Приговоренный к смерти.

– Как-как?

– Я говорю: приговоренный к смерти через повешение, то есть к тому, чтобы болтаться с этим прекрасным пеньковым галстуком на шее в пустоте до тех пор, пока не последует смерть. Не далее как сегодня утром мне грозила беспримерная честь стать первой жертвой Монфокона.

– Ха-ха!.. Да, теперь узнаю: это тебя должны были вздернуть в присутствии короля, и, бежав, ты имел бестактность лишить Его Величество этого забавного зрелища.

– Вот именно, мессир! – восторженно воскликнул Ланселот Бигорн, коему эта мрачная шутка определенно пришлась по душе. – Мне не солгали, заверив, что Буридан – весьма веселый собеседник…

– И что тебе от меня нужно? Что ты хочешь мне сказать?

– Я хочу вам сказать, что хочу сказать вам тысячу вещей, и что если вы согласитесь меня выслушать, то никогда об этом не пожалеете… Пока же скажу лишь одно, – продолжал этот человек вдруг серьезным тоном. – Этим утром я спасся лишь благодаря вам. Когда вы помчались вслед за повозкой, в то время, как и за мной тоже кое-кто гнался, вы, на своей дикой лошади, раскидали по сторонам всех моих преследователей…

– Тех, которые хотели тебя повесить? Честное слово, я сделал это не нарочно.

– Гм! Следует ли мне вам верить?.. Да какая, в конце-то концов, разница! Я обязан вам жизнью – вот что важно! Как важно и то, что Ланселот Бигорн никогда не забывает ни оскорблений, ни благодеяний. Теперь же, сеньор Буридан, если вы изволите мне сообщить, где и когда я смогу с вами поговорить…

– Когда?.. Что ж: когда пожелаешь. Где?.. На улице Сен-Дени. Знаешь вывеску с надписью «Волхвы»?.. Да?.. Так вот, дом, стоящий рядом с «Волхвами», принадлежит госпоже Клопинель, особе зрелой, респектабельной и почтенной, которую уважаю и я, принимая во внимание тот факт, что живу я у нее, не внося плату за комнату. Там-то ты меня и найдешь.

Ланселот Бигорн глубоко поклонился и скрылся за углом улицы, тогда как Буридан, и думать забыв о сей странной встрече, продолжил свой путь, направившись к Гревской площади.

Там, в доме с колоннами, где собирались эшевены, между позорным столбом Гревской площади, у которого выставляли на всеобщее обозрение богохульников, и виселицей Гревской площади, где вешали едва ли не каждый день, так вот, там, как мы уже сказали, над витражной дверью прелестной наружности дома, на ветру, что шел с Сены, раскачивалась огромная вывеска. На вывеске этой была изображена лилия – эмблема французских королей. Соответственно, и в доме сем располагался трактир «Флёр де Лис», у владельца которого не было отбоя от постояльцев и просто завсегдатаев, в число коих входили молодые вельможи, богатые студенты и искатели приключений.

Буридан уверенным шагом пересек как всегда заполненный до отказа главный зал, где пили и играли в кости, в тот момент, когда хозяин заведения уже кричал: «Комендантский час! Выходим, милейшие! На выход, мои добрые клиенты!»

– Да порази тебя чума!

– Что б ты околел от лихорадки, мерзавец!

– Да уготовит тебе сатана самый кипящий котел!