- Я не твой агент.

- Тем более. Поэтому портрет получишь на моих условиях.

Я отдала ему должное. Мирон настоял на своем, но при этом слишком много готов был мне отдать.

Я чувствовала подвох. Мир точно придумает самые отвратительные условия получения портрета. Но я всегда смогу послать его. Да, портрет мне дорог. Это последняя связь со Стёпой. Но я разорву ее, если понадобится. Отбросив последние сантименты, я кивнула и спросила:

- Когда ты хочешь заехать?

Мир усмехнулся и встал из-за стола, прихватив тарелку. Он включил воду и стал мыть посуду как ни в чем ни бывало. Даже после его фееричного завтрака я смогла удивиться снова. Он мыл тарелки руками, игнорируя посудомойку. Так даже я делала редко.

- Считай, я уже переехал, Кристин. Вызывай своих юристов. Или назначай встречу у нотариуса. Все подпишу, когда скажешь. С сегодняшнего дня я живу здесь.

10. Прошлое

- Я беременна, - сказала я мужу ровно через пять секунд после появления двух полосок.

Степа резко повернул голову, порезался, зашипел, уронил станок.

- Черт, что?

Кровь перемешалась с пеной для бритья. Не паникуя, я достала из корзинки ватный диск и протянула ему. Степа брызнул на лицо водой.

- Спасибо, - сказал он, прижимая диск к подбородку.

Я чувствовала себя ужасно, пока он стирал кровь и заканчивал бриться, не говоря мне ни слова.

Мы не планировали детей сейчас, но Степа никогда и не выступал резко против. Мне казалось, он обрадуется. Я ведь обрадовалась, хотя тоже ничего не планировала и не задумывалась.

За пару минут, что Степа переваривал мою новость, мир перевернулся с ног на голову. Все это время я стояла около него, переминаясь с ноги на ногу. Губы пересохли, язык прилип к небу от волнения.

- Ты беременна? Это точно? - спросил Степа, закончив у раковины.

- Задержка буквально пару дней, но на тесте проявилась полоска.

- Офигеть.

Степа присел на ванну. Его лицо скривилось.

- Ты хотела ребенка? - спросил он неожиданно резко.

Я совсем растерялась. Как будто я вчера вошла в этот дом гостьей, а сегодня уже залетела от него и начинаю выдвигать требования.

- Я… Я не знаю. Наверное, хотела. Ты ведь тоже хотел. Мы говорили об этом до свадьбы.

Степа выдохнул и снова встал. Он сжал мои плечи, прижал к себе спиной и уткнулся губами в мою шею.

- Блин, Крис! Мы не планировали, - сказал он, глядя на наше отражение в зеркале.

Теплые губы мужа на моей коже не доставляли удовольствия. Я любила поцелуи Степы. Он всегда был нежным. Но сейчас мне казалось, что он царапает меня, как наждачная бумага.

- Не планировали, - прошептала я эхом, стараясь не дребезжать. - Некоторые вещи просто случаются, Степ.

Он обнял меня сильнее. Я тоже смотрела на нас в зеркало, не отрываясь. Эмоции раздирали меня, но я оставалась спокойной, трезвой, холодной. Степа насмотрелся моих истерик. Я не хочу больше устраивать сцен.

- Не представляю, что будет с галерей, Крис. У нас плотное расписание на год вперед. Перелеты, переговоры, контракты, выставки. Ты хочешь отменить это все?

- Нет, конечно. Я беременна, а не больна. Не придется отменять. Мы только начали. Я не брошу галерею.

Степа вздохнул и печально проговорил:

- Даже если беременность будет простой, ты точно сойдешь с дистанции после родов. Ребенок заберет все твое время.

Я уже все поняла, но продолжала пытаться убедить его.

- Брось, Степ. Столько мамочек работают, делают карьеру. Я точно смогу выйти на работу или совмещать. В конце концов, можно нанять няню.

- Родить, чтобы сдать ребенка чужой женщине? Нет, Крис, это очень дерьмовое решение. Моя мама с ума бы сошла от такого. Неужели ты не понимаешь? Дети требуют максимум любви и внимания. Иначе… Ты понимаешь…