Большее… Надо же, о чём мечтает высший снежный демон, которому с рождения вбивали в голову, что любви не существует. Причём, вбивали настолько хорошо, что я верил в это безоговорочно, как и другие. Нас растили как орудие, безжалостное, лишённое чувств, так повелось ещё со времён изгнания из родного мира. Но что если именно из-за этого тьма и смогла овладеть сердцами оставшихся там собратьев?

Задавливая в себе светлое, мы позволяем тьме возобладать, погружая в хаос всё вокруг. В истории бывали случаи, когда демоны лишались рассудка, не справившись с тёмными эманациями собственной магии, из-за чего гибли целые селения ни в чём не повинных людей. А если дать свету возможность сосуществовать с тьмой?

Не я ли совсем недавно говорил, что противоположности притягиваются, что день и ночь, обретают целостность в единстве друг с другом? Что если в чувствах и есть наше спасение? Что если Боги не зря мне дали возможность прочувствовать на собственной шкуре влияние светлых эмоций, до этого считавшихся слабостью, которая на самом деле способна нас сделать сильнее? Что если именно мне суждено изменить сложившиеся за века стереотипы и, тем самым, возродить затухающую жизнь?

Усмехнувшись собственным мыслям, пронёсшимся в сознании за считанные секунды, я стремительно распахнул дверь гостевой комнаты, где спрятал Нитаниэль, удивляясь тому, когда же перестал считать заботу о ней навязанной обязанностью и начал воспринимать ее как мать моих будущих детей.

Самоотверженная, неудержимая, хрупкая на вид, но такая отважная в глубине души, Нита стала мне дорога как никто другой. Хотелось встречать с ней рассветы и закаты, делиться впечатлениями после прошедшего дня… Это казалось настолько странным, непривычным, но таким правильным, что переубедить себя в обратном не получалось, хотя, что уж душой кривить, я пытался, поддавшись влиянию традиций и устоев своего народа.

Лишь стоило взгляду упасть на закутанную в одеяло девушку, как все посторонние мысли мгновенно испарились из головы. Холод был частью меня, частью моей магии, не способной причинить вред своему носителю. Я никогда не замерзал, даже в самый лютый мороз, но девушка, лежавшая на кровати свернувшись в комочек, напомнила мне, что мои ощущения не показатель для других.

Метнувшись к кровати, я развеял собственную магию, вернув в комнату тепло, но для Ниты этого было не достаточно.

— Согрей её своим теплом, дурень, — появившаяся в дверях Буля оценила ситуацию мгновенно.

— Ты что здесь делаешь, я же велел тебе не отходить от василиска ни на шаг, — зарычал, оборачиваясь к своевольной помощнице.

— Да куда он денется из твоего подвала? А вот девочка может заболеть, — проворчала домовуха. — Так что стягивай портки и ныряй к ней под одеяло.

— Буля…

— Ладно, ладно, ухожу, — фыркнула та, — стеснительный какой, как будто я там чего не видела.

Я готов был запульнуть в Бурбулю пару колких заклинаний, но её уже и след простыл. Хотя, что ни говори, но старушка права, именно так и надо поступить.

Скинув с себя камзол и сапоги, я склонился над Нитой, коснувшись плотной ткани платья, ставшей влажной от растаявшего инея. Нет, так дело не пойдёт. Пробежав пальцами по мелким пуговицам, осторожно освободив хрупкие плечи и руки, я выдохнул с облегчением при виде тонкой нательной рубашки, скрывавшей то, что видеть мужчине в статусе жениха не полагалось. Эх, чувствую, что мне ещё достанется за такое самоуправство, но оставлять в мокром платье девушку было опасно: велика вероятность, что та заболеет.