Я видел, что Прудникову совершенно не до еды, но не стал говорить об этом. Просто сидел и делал вид, что жду кофе.

– Почему вы считаете, что моя версия неправильная? – с подозрением спросил Степан Богданович.

– Я пока так не считаю, – рассеянно ответил я. – Но согласитесь, что в этом деле есть странности. Зачем молодому Жадову красть у себя? Это ведь его ювелирная лавка. Он владеет ею вместе с отцом.

– Возможно, ему срочно понадобились деньги? – прищурился Прудников. – Может быть, он проигрался в карты и боится сказать об этом отцу?

– А молодой Жадов игрок? – поинтересовался я.

Степан Богданович поджал губы.

– Это мы пока выясняем, – уклончиво ответил он.

– А если ваше подозрение не подтвердится? – с улыбкой спросил я.

Прудников напряженно задумался. Тут как раз вернулась Лиза и поставила передо мной чашку с кофе.

– Какие вежливые здесь городовые! – с восторгом сказала она.

– Это их обязанность, – важно ответил я. – Вот Степан Богданович хорошо это знает.

Я сделал глоток кофе, и тут Прудников решился.

– Александр Васильевич, а вам обязательно ехать к полицмейстеру? – спросил он.

Я поставил чашку и с улыбкой развел руками.

– Ну, а что еще мне делать, уважаемый Степан Богданович? Я пообещал господину Жадову разобраться с этим делом, а для этого мне просто необходимо поговорить с задержанным и осмотреть место преступления.

Я еще раз взглянул на часы и кивнул Лизе.

– У нас осталось всего пять минут, Елизавета Федоровна.

– Я и сам могу разрешить вам разговор с Жадовым, – нахмурился Прудников, – и ювелирную лавку вы тоже сможете осмотреть.

– Вы предлагаете работать вместе? – удивился я. – Это отличная идея, Степан Богданович. Как же я сам до нее не додумался? И полицмейстера не придется беспокоить.

– Давайте поговорим об этом в моем кабинете, – оглянувшись через плечо, предложил Прудников.

– Конечно, Степан Богданович, – улыбнулся я. – С удовольствием.

Прудников собрал свою грязную посуду и понес под нос к специальному окошку. Городовые неохотно расступались перед ним.

– Ну, вы даете, Александр Васильевич, – расхохоталась Лиза. – Надо же, как ловко вы заставили его вас уговаривать!

– Рад, что вам понравилось, Елизавета Фёдоровна, – улыбнулся я.

В этом шутливом общении на «вы» было что-то личное и очень приятное.

***

Степан Богданович проводил нас в свой кабинет. Он не отходил от нас буквально ни на шаг, и я сам почувствовал себя арестованным. Когда мы оказались в кабинете, следователь запер дверь на ключ.

– Присаживайтесь, – угрюмо предложил он.

Стулья в кабинете следователя были жесткими и скрипучими, совсем не похожими на мягкие удобные кресла в моем кабинете. У моего стула к тому же шаталась ножка.

– Так почему вы считаете, что Жадов не виноват? – напрямую спросил Прудников, сердито сверкнув на меня очками.

– Это просто предчувствие, Степан Богданович, – сочувственно улыбнулся я. – Никаких доказательств у меня пока нет. Но вы же знаете мой магический дар, он очень редко меня подводит.

Я нисколько не преувеличивал. До сих пор мой магический дар не подводил меня ни разу. Другое дело, что я не всегда прислушивался к нему. Но я очень старался, честно.

Прудников сцепил пальцы в замок и задумчиво посмотрел на меня.

– Я не настолько самонадеян, чтобы отказываться от помощи, – сообщил он.

Я отлично понял намек и согласно кивнул.

– Это следствие официально ведете вы, Степан Богданович. Пусть так оно и будет. Мне не нужны лавры, важен только результат. А вот вам должность старшего следователя совсем не помешает.

Взгляд Прудникова потеплел, и я мысленно поблагодарил Мишу. Он очень вовремя предупредил меня о карьерных притязаниях Степана Богдановича.