– Непременно, Елизавета Федоровна, – поддержал я ее шутливый тон, – используем ваше обаяние в военных целях. Господину Прудникову будет трудно отказать такой красивой девушке.

Слегка покраснев от удовольствия, Лиза достала из стола сумочку и убрала в нее блокнот.

– Я готова, – сообщила она.

Пока извозчик вез нас до полицейского участка, меня окончательно охватило легкомысленное настроение. Откинувшись на спинку сиденья, я с удовольствием наблюдал и любовался красотами Столицы.

– Приехали? – Ваша милость, – сообщил извозчик, останавливаясь возле трактира.

Мы вошли, и я удивленно огляделся. В трактире было полно полицейских. Мне показалось, что как минимум половина личного состава городской полиции собралась здесь обедать. К моему изумлению, в трактире не было официантов. Полицейские с подносами в руках сами стояли в очереди на раздачу.

Степана Богдановича Прудникова я заметил сразу. Он сидел особняком от остальных за отдельным столиком и сосредоточенно ел, как будто старательно выполнял важную работу. Круглые очки полицейского следователя строго блестели.

Мы с Лизой подошли к его столику.

– Приятного аппетита, Степан Богданович, – вежливо поздоровался я. – Разрешите присесть?

– Прошу вас, – нехотя ответил Прудников и опустил вилку. – Вы ко мне по делу, Александр Васильевич?

– Пустяки, – улыбнулся я. – Отниму у вас пару минут, не больше. Скажите, есть в столице такие участки, где не хватает городовых?

Прудников удивленно посмотрел на меня.

– Ну, кажется, в Стрельне. Я как-то этим не интересовался.

– Стрельна довольно далеко отсюда, – заметил я. – А ведь вы живете на Городовом острове? Сочувствую, Степан Богданович, нелегко вам будет каждый день ездить на службу в такую даль. Да еще и казенный мобиль отберут. Ведь городовым он не положен, я ничего не путаю?

От неожиданности Прудников подавился котлетой. Покраснев, он закашлялся и беспомощно посмотрел на меня.

Я похлопал его по спине и великодушно сказал:

– Будьте осторожнее, Степан Богданович, не шутите с едой.

– А почему меня должны перевести в Стрельну? – откашлявшись, спросил Прудников.

– А вы не знаете? – удивился я. – Ведь это же вы расследуете ограбление ювелирной лавки? Я не ошибся?

– Допустим, – осторожно сказал Прудников, не сводя с меня взгляд.

– Ну вот, – радостно кивнул я, – вы задержали сына банкира Жадова. А Григорий Павлович обратился ко мне и попросил меня заняться расследованием. Жадов уверен, что его сын ни в чем не виноват. И знаете что? Я тоже подозреваю, что младший Жадов не имеет к ограблению никакого отношения.

Я взглянул на часы.

– Сейчас я поеду к полицмейстеру, возьму у него разрешение на встречу с арестованным и на осмотр места преступления. Уверен, господин полицмейстер мне не откажет, тем более что его высокопревосходительство задолжал мне медаль. Помните, как мы втроем задержали вора-домушника?

– Помню, – через силу выдавил Прудников.

Кажется, он уже проклинал тот день, когда познакомился со мной.

– Я заглянул к вам, чтобы по-дружески вас предупредить, Степан Богданович, – улыбнулся я.

Затем задумчиво посмотрел на длинную очередь полицейских, которые тянулись к раздаче.

Уходить сейчас было никак нельзя. Нужно было непременно дожать Прудникова. Лиза мгновенно поняла мой взгляд.

– Взять вам кофе, Александр Васильевич? – тоном усердной секретарши спросила она.

– Будьте добры, – кивнул я.

– Подождите минуту, – улыбнулась Лиза и пошла к стойке.

Степан Богданович машинально проводил ее взглядом, а полицейские немедленно расступились перед девушкой.