Не успела Слава отправиться в долгожданное забытье, как за лобовым стеклом мелькнула быстрая черная тень – и в следующий миг раздался глухой удар. Слава машинально зажмурилась и вжалась в кресло, сердце пустилось вскачь, Януш резко затормозил, заставив дернуться вперед. Вместе они ошалело уставились на лобовое стекло, по которому на капот скатилась черная тушка оглушенной галки. Птица, однако, скоро пришла в себя и криво взмахнула в сторону, потеряв только парочку перьев.

Несколько секунд молчания спустя Януш и Слава переглянулись. Выражение шока на их лицах постепенно преобразилось в простое изумление.

В любой другой день Слава посчитала бы это внезапное столкновение с черной птицей не слишком приятной, но вполне обычной случайностью. Однако в свете последних событий это виделось каким-то дурным предзнаменованием или, может, частью проклятия, преследующего ее семью.

– Все нормально? – поинтересовался Януш прежде чем двинуться дальше.

– Ага.

Когда первое потрясение схлынуло, мысли насчет проклятия показались Славе глупыми. Нет, это всего лишь странное совпадение, и никакого другого объяснения здесь быть не может. Дурные птицы частенько врезаются в стекла. Так что же, каждый такой случай теперь считать происками злых сил?

У Славы вырвался нервный смешок. Со всей этой чертовщиной свихнуться недолго.

– Боже…

Януш поддержал ее точно таким же нервным смешком.

– Ну и ну. У меня такое впервые. Думал, это только в фильмах бывает, знаешь…

Вдруг новая птица влетела в стекло, вынудив вздрогнуть и пережить резкое торможение повторно. Удар в этот раз получился гораздо сильнее даже несмотря на низкую скорость машины. Черная птица распласталась в центре с раскинутыми в стороны крыльями, потом медленно съехала на капот, а по стеклу разошлись трещины.

– Твою мать…

Позади засигналил недовольный водитель, но никто не обратил на него внимания.

Тушка со свернутой шеей неподвижно лежала лапками кверху, только блестящие перья шевелились в потоках ветра, а ее черные глаза-бусинки глядели прямо на Славу.

К горлу подступила тошнота, сердце вновь заколотилось от испуга, а мысли о проклятии показались как никогда правдоподобными. В каком-то оцепенении Слава следила, как Януш выходит из машины, цепляет птицу за лапку и кидает ее в тусклую от пыли траву на обочине. Она видела черную тушку из своего окна, и все казалось, что та вот-вот дернется, оживет и вновь кинется на машину.

Но трупик так и остался лежать без движения, однако со всех сторон послышались хриплые крики птиц, которые очень быстро переросли в грай. Януш вернулся в машину как раз к тому моменту, как в небе за растрескавшимся стеклом показались десятки птиц. Они беспорядочно метались над дорогой и вокруг, словно рой растревоженных пчел, создавая какую-то невероятною какофонию, ужасающую своими масштабами.

– Что, блин… что это с ними? – пробормотал Януш, хмуро приглядываясь к обезумевшей стае.

Его голос словно бы щелчком вывел Славу из ступора, та мотнула головой и громче, чем следовало, проговорила:

– Все, хватит с меня! Поехали на вокзал. Как это все… К черту, я убираюсь из Смоленска, а вы тут сами как-нибудь с этими птицами, с этими призраками и всем остальным.

Она уставилась перед собой, на мечущихся вокруг машины черных птиц, едва не закрывающих солнце, а страх внутри смешался со злостью. Все это было выше ее понимания и далеко выходило за рамки того, что она могла стерпеть и с чем могла смириться.

Несколько секунд спустя, когда машина так и не сдвинулась с места, Слава перевела хмурый взгляд на Януша. Он так же хмуро глядел на нее.