Из груди вырвался тяжелый вздох. День обещал быть долгим, а припухшие глаза уже слипались несмотря на гигантский стакан кофе, который Януш купил ей в обмен на футболку в киоске по дороге.

– М-м, странно… – протянул санитар, и внутри все моментально сжалось от нехорошего предчувствия. – Запись о поступлении тела есть, а самого тела нет.

– В смысле? – упавшим голосом выдохнула Слава. Сердце похолодело, а мозг отказывался воспринимать смысл этих слов. Она перевела потрясенный взгляд на стоящего рядом не менее потрясенного Януша и обратно.

– Нет его у нас. – Мужчина развел руками и захлопнул пухлый журнал. Озадаченность явно читалась на его лице, однако он мигом принялся искать правдоподобные объяснения. – Вы уверены, что никто больше не мог забрать покойного? Другие родственники?

– Вы издеваетесь? Конечно, уверена. Да и разве у вас не было бы записи на этот счет?

– Ну, э… – Санитар сделал вид, будто его резко заинтересовали какие-то документы, и принялся щелкать компьютерной мышью. – Вы только не волнуйтесь, мы во всем обязательно разберемся…

Слава огляделась в поисках неизвестно чего. Если бы в этот момент в приемную вышел другой работник, она накинулась бы с вопросами на него, но в помещении по-прежнему было удручающе пусто и тихо. Зато в углах она заметила камеры наблюдения.

– Не мог же он просто пропасть? Посмотрите по камерам.

– Камеры? – Санитар оторвался от монитора, кинул быстрый взгляд на потолок, а потом взглянул на Славу, наморщив лоб. – Да это муляж. Никому здесь ничего не нужно. Знаете что? – Он порылся в куче хлама за стойкой и протянул Славе ручку и стикер для заметок. – Оставьте свой номер, и как что прояснится, мы сразу с вами свяжемся.

Слава скрипнула зубами, едва удержавшись, чтобы не начать скандал прямо сейчас, яростно выдернула ручку и накарябала на листочке номер с именем. Потом развернулась на пятках и стремительно направилась к выходу. Услышала, как Януш вежливо просит санитара разобраться в ситуации, не доводя до полицейского расследования и огласки, а потом так же вежливо прощается.

По пути к машине – старенькой серебристой “Ладе” с подгнившими порогами и парой вмятин – Слава со злостью пнула уличную мусорку, которую заменяло ведро из-под шпатлевки, и уселась на переднее пассажирское сиденье. Она была расстроена, напугана – еще бы! – и невероятно сердита. После сегодняшней ночи пропажа тела дедушки казалась зловещим знаком. Слава не знала что и думать. В голове вертелось множество предположений одно хуже другого, и она была готова поверить в каждое, пусть даже самое неправдоподобное. Проделки злых духов? Какие-то черные магические ритуалы? Или, может, дед и сам был злым духом, нечистью, или кем там еще?

От всех этих переживаний, от недосыпа и ощущения полнейший беспомощности хотелось плакать или биться головой о стену, но Слава лишь скрестила на груди руки и уставилась перед собой, на пыльную обочину сквозь мутное, покрытое подсохшей грязью стекло.

Януш сел в машину и молча взглянул на нее. Должно быть, пытался придумать что-нибудь утешительное, но Слава не нуждалась в утешении. Она просто хотела, чтобы все это поскорее закончилось.

– Этот город меня доконает. Что теперь делать? Писать заявление?

Януш устало потер переносицу, размышляя, потом медленно произнес, пытаясь убедить то ли ее, то ли себя самого:

– Подожди немного, несколько дней. Я поспрашиваю своих, они помогут с поисками. Если в этом деле замешаны какие-то сторонние силы, полиция все равно ничего не добьется. Но, может, мы напрасно переживаем, и Виктора Ивановича просто перевезли не в то отделение. Это же Смоленск.