– В том-то и прелесть, – крутит Айза пластину в пальцах. – Он не блокирует связь полностью – это было бы слишком очевидно. Он создаёт иллюзию нормального контакта, но при попытке углубиться выдаёт случайные образы из твоего детства, скучные рабочие моменты, обыденные заботы. Всё выглядит так, будто у тебя просто не очень восприимчивый к ментальному контакту мозг.

– Звучит... почти идеально, – беру я пластину, ощущая, как она мягко вибрирует в моих пальцах. – В чём подвох?

– Есть один нюанс.

***

Дорогие читатели! Приглашаю в горячую историю нашего моба.

Я – сирота-полукровка с геном феноменальной памяти. Всю жизнь меня учили скрываться от Министерства Галактики, но где-то я засветилась.
Два брата-близнеца, гениальные владельцы техкорпорации выследили меня и предложили пожизненную защиту в обмен на небольшую услугу, но с первой же минуты нашей встречи все пошло не по плану…
Кто бы знал, что от обычной полукровки у больших Боссов снесет все предохранители, а я стану для них уникальной во всем.

https://litnet.com/shrt/9P7n

26. Глава 23

Внутри неприятно колет. Что еще за нюанс?

– Блокиратор защищает прошлые воспоминания, но не текущие эмоции и мысли. Если во время сеанса ты подумаешь...

– Они это почувствуют, – заканчиваю я за неё.

– Именно. Поэтому тебе нужно научиться контролировать свой разум.

– За одну ночь?

– У тебя нет выбора, – жёстко отвечает Айза. – Есть несколько техник, которые помогут. Во-первых, визуализация. Представь, что твой разум – это комната с несколькими дверями. Важно, чтобы во время связи была открыта только одна дверь – с безопасными мыслями.

– Звучит сложно, – вздыхаю я.

– Во-вторых, метод отвлечения, – продолжает Айза, не обращая внимания на мой скептицизм. – Когда почувствуешь, что мысли уходят в опасную зону, немедленно сосредоточься на чём-то нейтральном. Например, вспомни точный текст служебной инструкции или начни мысленно считать в обратном порядке от ста.

Айза садится рядом и берет меня за руки:

– И главное – метод ложной правды. Если почувствуешь, что они что-то заподозрили, не паникуй, а подсунь им альтернативную версию. Например, если мысли свернут к детям, думай о том, как тяжело быть матерью-одиночкой, как тебя бросил их человеческий отец-мерзавец, как ты боишься не справиться.

– Лгать, говоря правду, – задумчиво произношу я. – Это я умею.

– Ты справишься, Аврора. Ты сильнее, чем думаешь.

Мы проводим несколько часов, практикуя техники. Айза ментально сканирует меня, задавая провокационные вопросы, а я пытаюсь удержать свой разум от опасных мыслей. Поначалу выходит плохо – я паникую, сбиваюсь, выдаю себя. Но постепенно начинаю понимать принцип.

– Представь, что твой разум – это океан, – говорит Айза. – Поверхностные мысли – это волны, видимые всем. А твои секреты – глубоководные течения. Пусть эвларцы видят только волны.

К десяти вечера мальчики уже спят. Я захожу в их комнату, чтобы поправить им одеяла и поцеловать на ночь. В полумраке, освещённом лишь мягким светом ночника в форме далёкой галактики, их лица кажутся ещё более похожими на лица своих отцов.

У Ноа та же резкая линия скул, что и у Дайрона, те же упрямо сжатые даже во сне губы. А у Остина – мечтательное выражение лица Кайрона, та же едва заметная улыбка.

Сердце сжимается от нежности и страха. Что, если завтра всё изменится? Что, если блокиратор не сработает и эвларцы узнают правду? Заберут ли они детей? Лишат ли меня материнских прав? По законам Эвларской империи дети высших эвларцев принадлежат роду отца, особенно мальчики. У меня не будет никаких шансов их удержать.