—Ну вот! — укоризненно качает головой мама. — И чего ты добилась? Больше он не придет!

— Наверное я бы расстроилась, если бы приглашала его! — вскипаю, не в силах сдержаться. — Как и тебя..., — договариваю тихо, потеряв тормоза.

Лицо матери вытягивается от удивления.

— Мам! Я не то имела в виду…

— Вот! — она гневно тыкает указательным пальцем мне в грудь. — Вот до чего дожила! Родная дочь мне в моей же квартире не рада!

—Ма-ам, это не так… День был тяжелый, прости, — сдавленно говорю, потому что за свои слова становится стыдно до одури. Как я могла ляпнуть такое?

— Я же как лучше хочу! Как лучше тебе! — не унимается мать. — Доживешь до моего возраста, Ритка вырастет, не нужна ты ей станешь! Не нужна, слышишь? Вот так же придет и скажет тебе, что видеть не хочет!

— Я хочу тебя видеть, — складываю домиком брови, и не знаю, что еще предпринять, чтобы родительница наконец успокоилась.

— А рядом даже мужа не будет, чтобы тебя поддержать! Отец бы сказал, что очень в тебе разочаровался сейчас! — бросает она напоследок, чтобы окончательно меня раздавить.

И у нее получается.

Мама, как ураган, разворачивается, хватает свой плащ и хлопнув дверью, покидает квартиру.

— Даже с Риткой не попрощалась…, — вздыхая, тяну я опустевшей прихожей. — Она ведь каждый раз тебя так сильно ждет…

Я знаю, что про отца – это она с горяча. Папа всегда был на моей стороне. Всегда поддерживал. Понимал.

Он был для меня по-настоящему близким. Примером честности и справедливости.

Уже в тридцать получил ученую степень по фармакологии. И всю оставшуюся жизнь посвятил науке и любимой работе.

Но папа умер. Я тогда проучилась в Москве чуть больше месяца.

Два выстрела в грудь от уличных хулиганов, когда отец возвращался поздней ночью домой. Кошелек и часы оказались дороже жизни самого близкого для меня человека.

Это официальная версия следствия. Виновных до сих пор не нашли.

Я приехала сразу же, как узнала. Для нас с мамой это был страшный удар.

И я не смогла ее бросить, и не спешила вернуться к учебе.

А еще через две недели узнала, что беременна Риткой.

Отчетливо помню, что полюбила эту кроху, как только узнала о ней... И мне было абсолютно плевать, что ее отец оказался обманщиком и лицемером...

3. Глава 3.

Даша.

А после - все решилось стихийно.

Ритка стала нашим с мамой спасением, смыслом жить дальше после страшной потери.

Первый год мы жили все вместе, под одной крышей. Мама очень мне помогала, заботясь о внучке, когда у меня уже не было на это сил.

Уже тогда мама не стеснялась делать мне густые намеки - «необходимо завести мужика». Легко сказать - «завести»! Будто он домашний питомец, которому не нужно ничего, кроме корма, выгула и чесаний за ухом!

Тогда это казалось нелепым. Я была озабочена поиском хорошей работы и съёмной квартиры. Не до мужчин, в общем, было.

А потом родительница купила отличную дачу в окрестностях и переехала туда жить на постоянной основе. Ей нравилось заниматься садом и огородом. Да и подруги – соседки гораздо адекватнее городских.

А мы с Риткой остались жить тут, в квартире родителей.

Конечно, балетное училище в Москве пришлось бросить.

Но меня все равно взяли тренером в центр спустя пару лет.

Однако с каждым годом моего одиночества, мама давила все больше. А мои нервы становились натянутее...

Я не знала, как ей объяснить, что однажды разбитое сердце не так-то просто собрать по кускам и вновь вложить в руки кому-то.

— Вы с ба снова ссолитесь? — дует Ритка губы обиженно, высовываясь из комнаты.

Я отмахиваюсь рукой и вымученно ей улыбаюсь: