Бабушка ходила на рынок за свежими овощами, я убила три часа своей жизни на изготовление шедевра, а Злата была нашим креативным директором.

В просторной игровой здороваюсь с родителями и воспитателями и усаживаюсь на маленький стульчик.

***

Арман

Во время ланча успеваю созвониться с доктором, что был ответственен за проведение теста ДНК. В саму лабораторию я не потащился, сошлись на том, что результаты мне будут отправлены на электронную почту. Но с утра нового письма не обнаружил, вот и решил уточнить.

Проскурин говорит, что несколько минут назад лично переслал файл.

Прощаюсь с доктором.

Мне резко расхотелось допивать кофе, расплачиваюсь за счет и спешу из ресторана к своему офису, что возвышается через дорогу.

Не видя и не слыша ничего вокруг, на лифте поднимаюсь под самую крышу. Интерес сжирает меня, не повезет тому, кто сейчас посмеет показаться мне на глаза.

— Арман Максудович, — тоненько голосит Нина и появляется откуда-то из-за угла витиеватого коридора, — нужно подписать смету на оплату рабочим из угольных шахт! Я заглядывала к вам в кабинет, но, кроме Дарины, там никого не обнаружила…

— Позже, Ниночка, — нервно отмахиваюсь и вдруг замираю как в копанный. — В смысле Дарина? Кто разрешал ее впускать?

— Тут все воспринимают Дарину как вашу невесту, — пожимает плечами, — я предупреждала личного секретаря, что вы не одобрите такую самовольность, но меня никто не послушал.

— Зла не хватает, — цежу сквозь зубы.

— Ну что вы, Арман Максудович, так себя недооцениваете, — вздыхает. — Вашего зла на всех хватает, в избытке. И так по стеночке ходим…

— Скройся, пока не уволил!

Ниночка вздрагивает и спешит с глаз моих. Прячется возле кулера выжидать другой удобный момент, чтобы подсунуть мне смету.

Захожу в кабинет и застаю Дарину, сидящую в моем кресле за столом.

— Что ты здесь делаешь?

Дарина дергается от неожиданности, но остается на месте.

— Арман, я устала от тотального игнора, ты относишься холодно. Я люблю тебя и скучаю, вот и не выдержала, приехала…

Странно, что Дарина произносит эти слова без обиды или злости. Я плотно закрываю дверь в кабинет.

— Ситуация с Галибом еще не решена, и я просил лишний раз не выходить из дома. В Дагестане работают мои люди, не следует добавлять мне проблем. Впрочем, подруги твои были замечены в городе.

— Да? — ахает. — Они живы? Я очень рада…

— Советую созвониться с ними и по-хорошему пригласить ко мне в офис для разговора.

— Как скажешь…

Я подхожу ближе к столу и замечаю в руках Дарины кольцо.

Роскошней вещицы нигде не найти. И оно принадлежало Алисе как обручальное. Когда мы развелись и целовались в машине, Аверина незаметно подбросила его в карман моего пиджака, словно прощалась.

— Украшение для меня? — сияет в улыбке Дарина. — Боже, Арман, ты такой романтик… Я, наверное, все испортила, не вытерпела. Явилась раньше срока, а ты хотел снова сделать мне предложение!

— Оставь, — тянусь к девушке и забираю кольцо, крепко сжимаю его в кулаке.

— Почему же, любимый? — хватает ртом воздух.

— Не нужно рыться по ящикам моего стола. Пересядь на диван.

— Ладно-ладно, не спорю, — подскакивает и шагает, куда велел. — Да, я испортила сюрприз, но это не повод быть таким черствым!

А мне сейчас совершенно не до Дарины с ее надеждами на светлое будущее в розовых тонах и привкусом ванили. В мыслях крутится другая забота — узнать, моя ли Злата дочь. И я процентов на двести уверен, что прочитаю отрицательный результат. Но мое нутро все равно превращается в камень, становится так тяжело… Я никогда не испытывал подобного. Стараюсь представить, каково это — быть отцом, и всякий бред лезет в голову!