— Алиса, я наслышан о твоей работе. Давно надо было познакомиться с тобой лично, да все как-то не время было.

Барычев пытается быть любезным, но явно нервничает. Платок, которым он промакивает лоб, уже пропитан потом, щеки пунцовые, а пальцы дрожат. Он выходит вперед и становится между мной и инопланетниками полубоком, чтобы наблюдать за ними краем глаза. Я отмечаю их высокий рост по сравнению с генералом. Действительно громадные. Там, на Красном фонаре, я – сто восемьдесят, была на каблуках – плюс двадцать, и их рост так не пугал, как сейчас. Они были выше, но это не вводило в такой шок, как здесь. Обнаженные мышечные торсы только добавляют страху. Все-таки боязно находиться рядом с такими, поэтому шагаю назад и стараюсь на них особо не смотреть.

— Ты на хорошем счету, — продолжает генерал, — Рыжов отзывался о тебе как об очень ценном сотруднике. Оно и понятно, дослужиться до капитана за такое время…В общем, дураков у нас не держат.

Комплименты его, конечно, так себе, но в целом, Барсик создает приятное впечатление: компетентный, мудрый, даже добрый…

— Спасибо. Только я не совсем понимаю, зачем вы меня вызвали.

— Ну как же зачем…Выразить благодарность и…

Сказать, что меня переводят в главк, подальше от Рыжова? Так ведь? А эти… здесь просто так оказались? Ведь правда же?!

Барсик, будто конферансье, жестом указывает на инопланетников, делает широкий шаг назад и радостно заявляет:

— … передать тебя нашим коллегам. В эти сильные руки!

Чего?

— Теперь это твои руководители!

Чего-чего?

— Прошу любить и жаловать! — Барычев отходит подальше от них и на глазах веселеет. Кажется, он готов маму родную отдать, лишь бы те поскорее свалили.

Мои «руководители» внимательно наблюдают за моей реакцией, и почему-то мне кажется, что все происходящее их забавляет.

— Без любви обойдемся, — огрызаюсь я, бросая на них едкий взгляд.

На это брови одного иронично поднимаются кверху, а во взгляде второго читается «посмотрим».

— Можно конкретнее? В чем будет заключаться моя работа?

— Вы талантливый переводчик, капитан Винтер, — говорит тот, что устроил драку в баре, и становится в шаге от меня. Чувствую, как электризуется кожа, и кровь в буквальном смысле слова закипает. Становится жарко, изнутри начинает донимать зуд, смешанный с трепетной негой. С трудом сдерживаюсь, чтоб не расстегнуть верхние пуговицы кителя.

— А на Ману-ре переводчиков нет? — с опаской поднимаю глаза и смотрю на мужественное лицо. Грубые, немного резкие черты в целом смотрятся красиво, а глубокий взгляд темных глаз завораживает сиянием, которое я, кажется, вижу на самом дне.

— Таких талантливых как вы, нет, — внезапно он отходит, а меня обдает холодом и становится легче дышать. Вот уж не думала, что на меня может так воздействовать близкое присутствие красивого мужчины.

— Ознакомься, подпиши, — Барычев сует мне в руки бумагу и нетерпеливо топает ногой.

Пробегаюсь глазами по тексту. Суть нашей общей работы оказывается в отслеживании трафика гонарской бирюзы и поэтапного ареста всех участников схемы. Ничего нового, разве что в деле появляются два инопланетника, к которым я попадаю в полное подчинение. И вишенка на торте: невозможность моего отказа, так как я в курсе материалов дела и обязана довести его до конца, иначе…тюрьма. Идеально!

— Мы заинтересованы в том, чтобы в расследовании участвовал представитель Землян, поэтому, ты должна сделать все возможное, чтобы поймать Дадо за яй…кхм…хвост.

Считаю, что просто обязана сообщить Барычеву о том, что с этими «коллегами» уже успела сходить на дело. И из-за них все пошло по…тому самому женскому половому органу. Но мне не дают и рта открыть.