– Я сделаю все, чтобы ты добился самого лучшего в этой жизни. Я верю в тебя. Именно поэтому ты здесь. Понимаешь?

– Понимаю.

– Но у меня есть одна важная просьба, и мне хотелось бы донести ее до тебя. Слушаешь внимательно?

– Слушаю очень и очень внимательно!

– Я ничего не жду от тебя в ответ, когда ты вырастешь. Для меня счастье – просто тебе помочь, Томас. Ты можешь стать великим человеком. Но…

– Что, дядя Нильс?

– Каждый твой поступок, пока ты считаешься моим сыном, отражается на мне. Я заплатил своим именем за твою жизнь в Парфагоне. В общем, тебе будет крайне непросто здесь, но я верю, что ты не подведешь меня.

Неожиданно глаза рыцаря наполнились слезами, хотя он всегда считал, что не отличается чуткостью. Чтобы это скрыть, Нильс снова обнял Томаса, к которому успел всерьез привязаться за последние недели. В таком положении, с малышом в обнимку, ему пришлось молча и неподвижно просидеть еще с целую минуту, пока он не справился с нахлынувшими бурными эмоциями. В это же самое время его новоиспеченный сын испытывал схожие чувства и сам крепко сжимал массивную шею своего спасителя. Мальчик про себя думал, что обязательно станет таким же храбрым воином и никогда его не подведет.

Когда Томас получил статус гражданина Парфагона, ему пришлось распрощаться с беззаботной жизнью за каменной кладкой забора своего нового дома. Уже на следующий день Маргарита отвела его в наполненную детскими криками Школу, которая по размерам и устройству больше напоминала целый город. Там были внутренние парки, тенистые аллеи, спортивные площадки и множество красивых зданий, главное из которых венчала угловатая башня с черным флюгером в виде петуха. Все без исключения жители столицы с первых лет жизни и до шестнадцати лет посещали это пропитанное духом науки заведение.

Образование было построено таким образом, что к совершеннолетию человек овладевал всеми нужными навыками и знаниями, реально необходимыми для повседневной жизни и для любой выбранной профессии. Самое главное – подход к обучению увлекал детей, и они с превеликим удовольствием посещали уроки. Из них делали счастливых и раскрытых личностей, для которых жизнь была в удовольствие, а не в тягость. После Школы не существовало никаких других образовательных учреждений за отсутствием в них необходимости. Лишь будущие защитники Парфагона еще пять лет учились военному делу в элитной Рыцарской академии. Для зачисления в ее ряды требовалось в совершенстве освоить мутации, что удавалось далеко не каждому молодому человеку, как бы старательно он ни учился.

Однако для Томаса Школа стала настоящим адом – ведь подданные короля за пределами столицы не имели образования как такового. Если бы ничего не изменилось, то ребенок должен был стать охотником, как отец, переняв его знания и опыт. А для Ирэн была уготована участь жены какого-нибудь ремесленника или такого же охотника из других селений. Они бы даже никогда не научились читать и писать! Таким образом знания у мальчика были весьма примитивными, как и у его родителей.

И вот Томаса привели в класс, где все дети были не только гораздо умнее, но и на пару лет младше него, то есть были ровесниками Ирэн. К несчастью для сельского мальчишки, педагогический совет во главе с ректором Исааком Ньюртоном решил, что зачислить его в младший класс будет оптимальным решением, ведь его ровесники уж слишком далеко ушли в своих познаниях.

Нетрудно догадаться, к чему это привело. Вскорости вся Школа насмехалась над Томасом Юргом – пришлым дурачком и деревенщиной. Для детей он был настолько прост и смешон, что никто не видел в нем равного. Его все время дразнили при каждом удобном случае, коих селянин предоставлял великое множество. Ровесникам и старшим ребятам было смешно видеть, как он учится с совсем маленькими детьми, а младшие веселились оттого, что «громила» не знает даже простейших вещей, вроде фазы или букв. В конечном итоге Томас оказался совершенно одинок, и ему пришлось уйти в себя, замкнуться. Он лишь старался не реагировать на издевательства, с досадой понимая, что они вполне заслуженные.