Но вот она проехала уже полчаса. Все оставалось относительно спокойным. Музыка действовала расслабляюще. Тьма не кончалась, но постепенно стала казаться предсказуемой, потому что за продвижением автомобиля и света фар ничего не менялось. Один участок асфальта сменялся другим, почти идентичным. Напряжение немного спало, хоть девушка и пучила глаза на дорогу. Со временем она почувствовала радость от того, что ведет машину полностью самостоятельно, без остановок и указок откуда-нибудь сбоку. Арина сидела в задумчивости весь остаток пути. Только перед въездом в город попросила Татьяну остановиться на обочине, чтобы поменяться местами. Мучения девушки закончились. Она с облегчением плюхнулась на пассажирское сиденье и расслабилась окончательно. До родительского дома она даже успела немного вздремнуть.

Небо посветлело, когда Арина остановилась напротив подъезда родного дома Татьяны. Тучи гуляли по кругу, угрожая проливными дождями. Воздух казался теплым, даже немного душным. Во всем доме горела всего пара окон. В квартире матери было темно. Девушка вышла из машины и полезла на заднее сиденье за рюкзаком. В голове проносились мысли: «Может, все-таки напроситься с Ариной, пока не поздно? Что ты несешь? Там Вадим. А здесь твоя мама. Она ведь изменилась».

– Сегодня вечером созвонимся, устроим тур по барам, – директорским тоном проговорила Арина, повернувшись назад.

Татьяна кивнула, улыбнулась и вытащила свои вещи из машины. Махая рукой, она еще пару минут наблюдала, как седан медленно выезжает из двора, а затем подбежала к домофону, который ответил сонным голосом Дмитрия.

Поднимаясь на лифте, девушка чувствовала усталость и легкий трепет. Это был всего лишь второй раз возвращения домой после побега, и первый, когда они с мамой помирились. Она все еще чувствовала неловкость, но одновременно испытывала радость, ведь перестала себе врать, что не скучает по ней. Татьяна ждала теплых и крепких объятий, которыми ее встретят, предвкушала вкусные пироги, которыми ее обязательно будут кормить, надеялась окунуться в мамину заботу, от которой когда-то сбежала. Теперь ей хотелось побыть немножко принцессой, поныть и побаловаться. Она была уверена, что мама ей это позволит. И Вадима, который спускал ее с небес на землю, теперь не будет.

Девушка нажала на звонок. Внутри закопошились. Щелкнул несколько раз замок. Дверь распахнулась. За ней стояла улыбчивая мать в халате. Без всяких слов она кинулась обнимать дочь, затащила ее в квартиру и крепко стиснула в тонких, но сильных руках.

– Куколка! Похорошела! – воскликнула женщина, когда Татьяна высвободилась из объятий. – И похудела, кажется!

Мать приложила обе руки к щекам и замотал головой, не одобряя худобы дочери, хотя раньше сама периодически сажала ее на диеты.

– А ты поправилась, – заулыбалась девушка.

– Ох эти пекарни – коварное зло, – лукаво махнула рукой мать и, схватив дочь за руку, повела на кухню.

Она усадила гостью на диван и принялась возиться с посудой и холодильником. Из туалета в этот момент вышла рослая фигура Дмитрия. Он запахнул халат и заглянул на кухню, остановившись в проеме.

– Здравствуй, Татьяна, – улыбнулся мужчина, показав стройный ряд желтоватых зубов. – Как доехала?

– Спасибо, хорошо.

– Еще какие-то дела здесь или как? А то до встречи-то еще далеко.

– Завтра пойдем исследовать рынок, – деловито ответила Татьяна.

Дмитрий многозначительно промычал и закивал. Потом мать сказала ему не напрягать дочь деловыми вопросами, потому что та нуждалась в отдыхе с дороги. Женщина накормила ее ризотто с курицей, а затем лимонным пирогом. Пока Татьяна ела, расспрашивала про жизнь после пожара в «Дэнсхолле», хотя практически все из этого знала, потому что дочь рассказывала по телефону. Девушка так и отвечала. Мать ворчала, что все равно хочет услышать это от нее вживую.