– Угощайся, милая, – поставил старец передо мной глубокую миску с ароматным варевом.

Понять, чем меня собрался угощать этот сумасброд, было невозможно, и я решила довериться обонянию и гнетущему чувству голода.

Осторожно проглотив первую ложку, я ощутила непередаваемый вкус и с восторгом прикрыла глаза.

– М-м-м, объедение!

– Верю, что нравится, – усмехнулся Алий. – Но учти, я не понимаю по-харитски. Да и большинство орлинов тоже. Здесь в ходу только древний, изначальный, завещанный Богиней язык.

– Простите, – исправилась я, но чувствовала, что до идеального беспрестанного шипения, каким древний язык слышался мне из уст орлинов, мне еще очень и очень далеко.

– Так-то лучше. Давай-ка я заварю тебе мой любимый травяной напиток. С дороги будет самое оно.

Старец отошел в кухонный закуток и стал греметь посудой, а я быстро расправилась с едой.

– Угощайся. – Он любовно погладил бок потертого глиняного чайника, налил мне в чашку горячий напиток и протянул огромный ломоть светлого хлеба.

Осторожно пригубив, я ощутила приятный букет и прикрыла глаза от удовольствия, а когда попробовала хлеб, и вовсе готова была расцеловать старика за такое угощение.

– Спасибо, очень вкусно!

– Теперь и поговорить можно, – довольно улыбнулся он, когда я закончила. – Как тебе в Ории?

– Сложно, – не находя более подходящих слов, отозвалась я.

– Юнец так ничего и не рассказал тебе, – кивнул своим мыслям шаман и нахмурился. – Это скверно, но поправимо.

– Мне срочно нужно в Харитинар. Там осталось важное, незавершенное дело. Если не окажусь на родине в ближайшее время – все пропало.

– Знаю я про твое дело. Только зря торопишься обратно. Муж твой никуда не денется от тебя. Как узнает, кто его жена, так и будет мучиться всю оставшуюся жизнь. А вот свекор – тот еще паршивец. Хорошо, что юнец прихватил тебя с собой. Плохо, что заранее не объяснил ничего. Зато велид тут не доберется до тебя, а вот по ту сторону щита – запросто. У него особый поисковый артефакт имеется, способный по ауре найти кого угодно.

От услышанного сердце оборвалось, и я потрясенно выдохнула:

– Откуда вы все знаете?

– От глаза Богини никто не скроется. Но мы сейчас не об этом. Ты здесь неслучайно, и горевать тебе не о чем. Свои проблемы решишь позже, не горит, а вот дела насущные требуют твоего вмешательства.

– Моего? Вы уверены? Я понятия не имею, что тут творится. Как я могу во что-то вмешиваться?

– А кто щитом молокососов укрывал от смерти под горами? Или может быть, это я юнца из темницы вытащил? Молчишь? Так я скажу: Богиня ведет тебя, и путь твой еще не окончен.

– Я не совсем понимаю, о чем вы.

– Езжай в Святилище. Там все и узнаешь. А на юнца не злись, молодой еще, да и молчаливый всю жизнь был. Ему сложно другому человеку душу открыть, тем более тебе.

– Будто я хуже других, – насупилась я в ответ.

– Не о том думаешь, милая. Не о том. Но я в такие дела не лезу. Не угодно это Матери. Главное – спокойно отправляйся в столицу. Посмотришь, как Нис там устроился. Посетишь Святилище. Узнаешь тайны скрытые. Богиня подскажет, как твои заботы решить.

Я молча обдумывала слова старца и чувствовала его неоспоримую правоту.

– Алий! Алий! – влетела в горницу ватага белобрысых мальчишек. – Там нисар идет! Представляешь? Вернулся! Освободился из плена! Утер чернявым сопливые носы! Знай наших!

– Тише вы! – деланно рассердился шаман, а сам бросил на меня лукавый взгляд. – Не видите? Гостья у меня.

Пацанята тут же застыли, рассматривая меня круглыми глазами.

– Это она? – с придыханием уточнил самый маленький из всех, а старец лишь кивнул в ответ.