Он убрал кинжал, погладил мои ладони и с нежностью проговорил:

– Ты единственная на моей памяти, кто отказался от добровольного дара. Твоя душа чиста как горное озеро, а помыслы мудры и благородны. Эмилия, я и без всяких клятв никогда тебя не оставлю и не предам. Ни о какой свадьбе с другой девушкой не может быть и речи. Моим родным придется принять это.

– Но я все еще несвободна и понятия не имею, как все сложится с Брандом в дальнейшем.

Слезы против воли побежали по щекам, но я не стала их прятать, смотрела в бездонные бирюзовые глаза и тонула в их глубине.

– Это неважно, Эми. Для меня ваш брак не является преградой. Орлины признают только союзы, освященные Великой Матерью.

Я хотела сказать, что у нас все по-другому, и мой муж не пустое место, о котором можно легко забыть, а реальный человек, имеющий определенную власть надо мной. Но слова застряли в горле, да так и остались не озвученными.

За дверью зарычал лорр, и Солман, вздохнув, поднялся из-за стола.

– Гайл прав. Нам пора двигаться дальше.

Мы очистили посуду магией, убрали все со стола и, приведя себя в порядок, отправились в путь.

В течение дня мы еще несколько раз делали привалы в особых местах, предназначенных для отдыха паломников. К вечеру дорога пошла в гору, и лорр сбавил ход.

– Скоро будем на месте, – сказал Солман, сосредоточенно глядя вперед.

Солнце спряталось за высоким холмом, и сумерки быстро опустились на округу. Впереди, на возвышенности загорелись сигнальные огни. Высокая бревенчатая стена крепости выросла перед нами.

9. Глава 9

Солман остановил лорра перед огромными воротами в проезжей башне, спрыгнул вниз, помог мне спуститься и постучал дверным молотком.

Одна из створок тут же распахнулась, и в свете надвратного фонаря показалась девушка в брючном костюме.

– Приветствую, сестра. Мы идем с поклоном к Великой Матери. Позволишь войти?

– Ты задержался, нисар. Настоятельница ожидает вас, – ответила она, пропустив нас и лорра внутрь.

Многочисленные светильники озаряли широкий, мощенный брусчаткой двор. Вдоль высоких крепостных стен тянулись крытые галереи, соединяющие четыре угловые башни. В центре стояло трехэтажное прямоугольное здание с ротондой, увенчанной стеклянным куполом наверху. Полукруглые окошки горели ярким светом.

Привратница проводила нас к главному строению и ушла, поманив за собой Гайла. Солман уверенно зашел внутрь, я – за ним. На первом этаже из прихожей он свернул в правый боковой коридор и постучал в ближайшую дверь.

– Войдите, – с трудом уловила я женский голос.

Нисар открыл дверь, и мы оказались в небольшом кабинете. Возле стен высились книжные шкафы, перед письменным столом стояли два кресла, а за ним сидела сухонькая старушка в белом балахоне.

– Доброго вечера, настоятельница Эвилин, – низко поклонился Солман, и я последовала его примеру. – Да продлит Мать Прародительница твои дни на земле предков. Я привез Эмилию Бортран. Алий сказал, дело срочное.

– Ты долго, нисар, – тихо ответила она, глядя исключительно на меня. – Рада приветствовать тебя, храбрая дева. Дело действительно не терпит отлагательств. Древо жизни увядает. Медлить нельзя. Сейчас хранительницы подготовят вас и проводят в Святилище. Ночь вы проведете там.

– Мы оба? – удивилась я, вспомнив из прочитанного, что паломники спускались к Древу по одному.

– Такова воля Матери, – вдруг улыбнулась неизвестно чему настоятельница. – Учти это, нисар, и прими правильное решение.

– Благодарю, Эвилин. Воля Богини священна.

Мы снова поклонились и вышли в коридор. Там нас ждали две девушки в серых хламидах.