— Не знаю… Как он пришел к власти, например. Или сколько ему столетий.

— Тысячелетий, — Константин поправил княжну. — Пришел к власти как и все князья, не задумываясь о морали.

— Слышал бы тебя отец, — пошутила юная вампирша, возвращаясь в спальню. — Благодарю.

— Княжна, — Константин говорил с Элеонорой уже не как друг, а перешел на официальный тон общения. — Я умолчу о твоем визите ровно до того момента, пока посчитаю нужным.

— Спасибо. О большем не смела и просить.

***

Элеонора переместилась сразу в собственные покои, поспешила сменить мужскую рубашку. И не зря.

Тактичный стук застал княжну в самый неподходящий момент.

— Да, — произнесла, вдевая в навесные петельки десятки мелких круглых пуговиц блузки.

— Да благословит тебя Лилит, княжна, — мужской голос раздался за дверью.

— Благодарю, Малис, — отозвалась Эля настороженно, сжав пальцами перламутровую пуговку. Появление правой руки ее отца насторожило. — Что привело ко мне? — уточнила она и затаилась в ожидании ответа.

— Ты и сама знаешь.

— Сомневаюсь.

— Отец приглашает к себе, — ответил Высший.

— Если он прислал тебя, должно быть, причина очень веская? — между прочим уточнила княжна.

— Это он скажет сам.

— Странно, что ты не знаешь… — Элеонора поправила воротник, осмотрелась, надела алые туфли на высоком тонком каблуке.

— Не думаю, что твоя хитрость со мной сработает, — заявил Малис, полностью открывая дверь, что разделяла его и княжну.

— Я хотя бы попыталась, — отозвалась Эля. — Ответь только на один вопрос: отец зол?

Лицо Высшего ничего не выражало, но вот слова, что он произнес, заставили ее нервничать:

— Вне себя. Княжна, — он подставил локоть, — мне приказано проводить.

— Действительно все серьезно, — заметила Элеонора, гадая о причинах ее конвоя. То, что ее ждали, было очевидно — не успела она появиться в улье, как пришел Малис. — Мы не будем перемещаться? — с удивлением отметила, когда мужчина открыл дверь ее покоев.

— Я думаю, ты захочешь послушать, о чем сейчас шепчется весь улей.

— Если ты так считаешь… — тихо произнесла княжна и прислушалась.

Улей был оживлен — это факт. От верхнего этажа, где находились покои князя и Высших вампиров, и до «кухни», расположенной на первом этаже.

— Говорят о празднике Черной Луны в Багряную ночь. Ничего странного.

Ежегодно вампиры восхваляли свою прародительницу — богиню Лилит. Когда-то давно празднество проходило с первобытной жестокостью и дикостью. Вампиры выходили на улицы для охоты, а люди в ту ночь не показывали носа из своего жилища. Бедняги, что осмелились выйти или по какой-то причине задержались под открытым небом, горько расплачивались за свою глупость. Со временем празднество перестало походить на безжалостную жатву, а приобрело вид игры. Кровавой игры Эйтла Ферату, в которой выживает только один участник. В подарок он получает не только жизнь, но и Зарок князя и может попросить выполнить любое его желание.

Малис не стал доказывать обратное — ждал. И уже через пару мгновений ожидание было вознаграждено. Элеонора сбилась с шага, расслышав имя Светлого князя. Если бы ее сердце сейчас было живым, то оно точно пустилось вскачь. А так княжна больше ничем не выдала своего волнения, вскинула тонкие бровки и продолжила идти.

— Спасибо, — поблагодарила, когда Малис подвел ее к массивным дверям кабинета отца.

Вампир издевательски медленно потянул деревянную створку и склонил голову.

Элеонора шагнула и опасливо осмотрелась, представляя, что именно сейчас князь Светлых вампиров разговаривает с ее отцом. Но Александр был в компании своей пары и еще нескольких Высших, к ним присоединился и Малис.