Взглянула на опустевший берег и поплыла к нему. Выходила из воды юная княгиня уже не с таким хорошим настроением. Подняла с песка одежду, взяла туфельки и не спешила возвращаться в клуб. Именно его сейчас можно было назвать домом. В улей Темных вампирша не могла вернуться, так как изображала перед отцом восторг и неземное счастье от встречи со своим «сердцем», а в улье Светлых у нее не было желания находиться. Хоть она и понимала, что наступит время, когда ей придется занять свое место рядом с Михаилом.

Эля не могла сказать, что испытывала удовольствие от редких встреч со своим истинным. Но как же было забавно наблюдать за крохами растерянности и удивления, что князь не успевал скрыть. Как его статичное, привычное лишь к двум маскам скуки и надменности лицо озаряют другие эмоции. Это если, конечно, забыть о попытке убийства — вот она окончательно портила налет романтичности.

Возможно, встреть Элеонора Светлого князя в другой обстановке, назвала бы его привлекательным, даже сексуальным… Но осознание факта, что именно его боги посчитали идеальным кандидатом на роль истинного, пугало. Она и Михаил несовместимы даже больше, чем ее собственные родители. Человеческая девушка, воспитанная оборотнями, и Темный князь вампиров. Надменный и абсолютно нетерпимый ко всем и ко всему. И вот теперь пришла очередь юной княгини найти точки соприкосновения с тем, с кем их нет. А они ведь должны быть, иначе как можно провести века бок о бок с кем-то и совсем не разделять его интересы. Была надежда на притяжение пар… и на желание, что исполнил Сеар. Эля заметно оживилась, вспомнив о загаданном, по крайней мере, ей не придется просить внимания Михаила, когда притяжение станет невыносимым.

Михаил не удостаивал ее своим вниманием несколько дней. Испугался, решила Эля и хотела посмеяться над трусостью Светлого князя, но не выходило. Отчего-то в районе сердца неприятно тянуло, хоть само сердце и молчало. А мысли нет-нет да и возвращались к Светлому князю. Любыми путями. О чем бы она ни думала, короткой дорожкой или длинной вспоминала о вампире, и тонкие пальцы подцепляли кулон на шее.

В один из таких моментов Михаил решил почтить свое «сердце» присутствием.

— Я рад, что тебе понравился мой подарок, — произнес он, проявляясь в небольшом кабинете клуба.

На слове «мой» князь сделал особый акцент. Он вальяжной походкой обошел княгиню. Заглянул за ее плечо. На столе было множество листов бумаги, исписанных мелким убористым почерком.

— Счета?

— Счета, — ответила она, чуть повернув голову. — Ты не мог бы отойти, мой князь. Не люблю, когда стоят за спиной.

— Боишься меня? — уточнил Михаил, занимая место на диванчике.

— Опасаюсь, — ответила она, собирая листы в стопку и складывая их в один из ящиков стола. — Что тебе нужно? — спросила она не очень дружелюбно, скрывая за нападкой крохотную радость в голосе. Совсем незначительную, но ведь князь мог ее уловить.

— Пришел с миром.

— С миром к моим ногам? Ты уже успел свергнуть моего отца и поработить человечество? — поинтересовалась княгиня, откидываясь в кресле. — Я еще не слышала об этом.

Михаил вскинул ладони и изобразил аплодисменты.

— Браво. Твое остроумие достойно похвалы. Но я пришел заключить мир между нами.

Эля подперла подбородок кулачком и спросила ехидно:

— Что, даже прощения попросишь за попытку убийства?

— А вот не нужно быть такой злопамятной. Я слышал, старые обиды мешают жить, — заметил вампир.

— Тогда это и не мир… — она легко поднялась с кресла и повернулась к стеллажу в поисках нужной папки.