— Чем она прекрасна, Вика? — спросил Гена.

— Что дыханье осени можно увидеть.

— Да? Интересно посмотреть.

Я выскользнула из-под его крыла и прошла к высокому поребрику. Встала так, чтобы он видел меня в профиль, на фоне куска чёрного неба, которое заглядывало в город между двумя старинными домами. Вдохнув полной грудью, выдохнула ртом пар.

— Видел? — усмешливо поинтересовалась я.

— Блина, Вик, уже к минусу, а ты без куртки. Осень сейчас тебе надышит простуду, неразумный малыш, — развёл он руками.

— Беспокоишься? Я хотя бы в бюстике, а у тебя, сто пудов, не одет!

Мы рассмеялись.

Гена подошёл ближе. Стоя на паребрике, я была чуть выше него.

— Откуда ты такая взялась? — заворожённо прошептал он.

— С другой планеты, — ответила я.

— Долго летела?

— Восемнадцать тысяч световых лет…

— Так летела?

Он резко подхватил меня на руки, что я с силой вцепилась в него, и от неожиданности закричала. Вопли мои переходили в заливистый смех.

Гена оказался таким сильным! Спокойно держал меня, и я сама себя ощущала пёрышком. Крутился на месте, кружил мне голову.

Никогда не приходилось дурачиться с парнем! Никогда не чувствовала столько лёгкости и радости!

— Или так?! — кричал Гена на всю улицу, подкинув меня.

Но я далеко не улетела, его шею руками обвила. Тряхнуло меня, тогда сильный стан ногами обняла и прижалась к горячему парню.

От счастья и удовольствия закрыла глаза, слушала, как стучит его сердце. Вдыхала необычный, ни на что не похожий запах его одежды и мягкой кожи на шее. Горьковатый парфюм, словно древесные нотки, переплетался с его личным запахом, таким бархатистым и мужским.

Большой, взрослый, сильный. Эта часть меня, потерянная вместе с семьёй. Так сказал психолог: однажды, создавая свою семью, я обязательно компенсирую потерянное.

Вспомнив это, я поразилась. Вися на парне, открыла глаза и поцеловала его.

И Гена приоткрыл свои мягкие, теплые губы, податливо покорился моему желанию.

Большие руки скользили по моей спине. Он твёрдо стоял на ногах, держа меня. Но неожиданно отстранился, чтобы с ухмылкой посмотреть мне в глаза.

Поцелуй не был полноценным, я тут же перестала держаться, и меня поставили на ноги.

Нет, мне не было стыдно, что я провоцировала его. Неприятно стало, парень моей мечты не захотел продолжения. А вроде груди собирался греть...

Ничего не понимала.

Геннадий пришпилил меня к себе, указал на не примечательный вход.

— Мы пришли.

Здесь не толпились люди, и не было видно какого-либо транспорта, припаркованного у пешеходной дорожки. Но стояли жёлтые такси. Видимо, таксисты знали прибыльные места.

А вот я бы прошла мимо странных зеркальных дверей.

****

Никакой вывески. Это потом я узнала, что вывеска располагалась с другой стороны здания, и там оставляли машины на платной парковке.

Гена нажал на звонок, и почти сразу открылась дверь.

Высокий взрослый мужчина в чёрном костюме и такой же мрачной рубашке, как на похоронах, если бы не белая бабочка. Внимательно рассмотрел нас въедливым взглядом.

— Девятый столик. Ульянов, — спокойно сказал ему Гена.

Охранник, с нечитаемым выражением лица, открыл свой телефон, что-то посмотрел в списках. Кивнул и пропустил нас в здание.

Гена в этот момент обнял меня за плечо, чтобы я не струхнула. На моём лице было написано, что всю свою смелость я оставила на улице?

Какой-то закрытый клуб, я действительно боялась. Мало ли куда могли затащить богатые парни.

Но очень любопытно.

И это же мой Гена!

Мы прошли по плохо освещённому коридору. Где-то играла музыка, но не такая как в клубе, ничего танцевального и никакого рэпа. Кажется, саксофон и пианино.