— Вы что, извращенец? Фу-у-у! Мамочки! Не тритесь об меня! Не тритесь!

— Кто еще об кого трется, Попова? — озлобленно и хрипло рыкнул Марат. — Я как раз-таки не шевелюсь! Это ты тут извиваешься, как сучка у шеста!

— Я не…

— Понимаю-понимаю! — бесцеремонно прервали ее на полуслове. — У шеста – оно ведь попривычнее будет, да?

— Нет! Я ни разу не стояла у шеста! И вы это прекрасно знаете!

Судорожно вздохнув, мужчина пробормотал себе под нос что-то нечленораздельное и наконец-то ослабил хватку. Мгновенно среагировав, Попова отступила на шаг и стремительно развернулась к нему лицом.

Их взгляды схлестнулись – тяжелый против мягкого.

Настороженный против парализующего, вгоняющего в оцепенение.

Потерянный против голодного, жаждущего, разъяренного.

И время будто замедлило свой ход. На Юлю нахлынули воспоминания.

А вместе с ними в душе вновь вспыхнула лютая злость. Стиснув ладони, девушка даже не поморщилась, вгоняя ногти в собственную плоть.

Ее так сильно колошматило от праведного гнева, что руки и ноги тряслись, как у запойной алкоголички с приличным стажем. Нервно увлажнив губы, Юля мстительно прищурилась. Расправила плечи. Набрала воздуха в грудь.

И угрожающе выплюнула на выдохе:

— Прикоснетесь ко мне еще хоть раз – напишу на вас жалобу в ректорат!

— Что? — Марат изумленно вскинул брови. — Что ты сделаешь?

— Что слышали!

Пауза. А после короткий смешок:

— Ну, дерзай, солнышко! Посмотрим, что из этого получится!

«Черт! Что я творю? Это же… Серп! Серп!»

Переминаясь с ноги на ногу, Юля тихонько обронила:

— На самом деле мне этого… не хотелось бы.

— Конечно, не хотелось бы! — категорично. — Ведь поверят мне, а не какой-то сомнительной работнице стриптиз-клуба! Ты и сама это понимаешь.

«Эй! А вот это уже обидно!»

Пряча свои истинные эмоции под маской равнодушия, девушка скрестила руки на груди, на уровне подсознания желая защититься от этого человека.

Заметив данный жест, Каримов как-то странно усмехнулся.

Затем, спрятав ладони в карманы брюк, он раздраженно поморщился:

— Ладно, Попова! Выдохни уже!

— В каком… смысле?

— В прямом. Не придется тебе свою угрозу в жизнь воплощать. Не льсти себе! Как девушка ты меня не интересуешь – от слова совсем. Но знай: как студентке тебе придется прилично попотеть, чтобы заслужить мое одобрение! А я не делаю поблажек. Никому. Учись прилежно, добросовестно выполняй обязанности старосты, коей ты теперь являешься, и проблем у нас с тобой… не будет!

7. Глава 6

Две с половиной недели спустя…

— Юль? — кто-то мягко коснулся ее плеча, пытаясь разбудить. — Юля?

С трудом разомкнув веки и обнаружив склонившуюся над ней Тоню, она нечленораздельно промямлила хриплым спросонья голосом:

— М-м-м? Чего тебе?

— Ты вставать собираешься или как? Твой будильник давно прозвенел!

— Да? — громко зевнула, будучи не в состоянии сдержаться. — Я не слышала…

— Слышала! — сочувственно улыбнулась ее соседка по комнате. — И даже отключила его. Но снова вырубилась в ту же секунду!

— Серьезно?

— Угу!

«Капец! Приплыли…»

Впрочем, ничего удивительного. Прошлая смена выдалась настолько тяжелой, что к пяти утра девушка готова была отстегнуть свои ноги – так страшно они гудели. В общежитие Юля вернулась, уже находясь в состоянии полудремы. Да. Совмещать учебу и работу оказалось очень непросто.

«Ой, ладно! Справляюсь же! А выспаться… высплюсь потом!»

Сладко потянувшись в постели и зевнув еще разок, Попова уточнила:

— А который час?

— Почти одиннадцать! — отрапортовала Антонина. Усевшись на свою кровать в позе лотоса, старшекурсница вооружилась зеркальцем и косметичкой.