Завидный жених, словом. Не упускай, Уля, шанса. Так она и не упустила. Прямо на все деньги воспользовалась. Уля не смогла сдержать тихого вздоха, отвернулась и уставилась в окно.

Давешняя прозрачность воздуха сменилась мягкой серостью надвигающихся сумерек. Вот и в Улиной жизни еще несколько часов было так же прозрачно. А теперь… теперь она не понимала, кто она. Если оказалась способна на такое.

– Красиво тут, – непонятно к чему пробормотала она.

– Очень, – ровно отозвался Захар.

И все.

Ну вот. Мужчина получил то, что ему, мужчине, было надо, и разом утратил интерес. Захар, наверное, даже досадует, что она потащилась с ним. Ульяна упрямо вздернула подбородок.

– У тебя музыка в машине есть?

– Мы уже почти приехали.

Понятно. Ее желания теперь не имеют никакого значения. Почему-то засвербело в носу. А Уле на колени положили крошечный пульт.

– Но если хочешь – выбирай на свой вкус.

Она так и сидела с этим пультом в руке весь остаток пути. Они и в самом деле через пару минут приехали.

***

– Вот, Настасья Капитоновна, доставил в целости и сохранности.

– Ай, спасибо! Ну-ка, Ульяна, дай я тебя разгляжу, моя красавица!

Бабушка Настасья Капитоновна оказалась вообще не человеком Севера – если говорить о габаритах. Она была среднего роста, поджарая, коротко стриженые абсолютно седые волосы плотной кудрявой шапкой покрывали голову. Одета она была в темно-синюю парку, из-под которой виднелась длинная трикотажная юбка, и спортивные зимние ботинки с меховой опушкой по верху. Шею Настасьи Капитоновны украшал объемный снуд.

Такую женщину старушкой язык не поворачивался назвать. В общем, сюрпризы в этой поездке никак не желали заканчиваться.

Уля покорно позволяла себя обнимать, тормошить, разглядывать. И не сразу заметила, что в руке у Настасьи Капитоновны трость, которая петлей была закреплена на кисти.

И тут Уле вдруг почему-то стало стыдно. Непонятно, за что, но уже никак не связанное с Захаром.

– Я очень рада, что приехала к вам, Настасья Капитоновна, – совершенно искренне сказала Уля. И осторожно обняла бабушку в ответ.

– А я-то как рада! – энергично отозвалась Настасья Капитоновна. Легко похлопала Улю по руке. – А то все на фотографиях да на фотографиях, да и много ли на этом экранчике разглядишь? А ты вон у меня какая красавица. Красавица же, Захар, верно?

– Совершенно верно, – невозмутимо отозвался Захар. А Уле безотчетно захотелось подойти и пнуть его. Куда-нибудь, где мягче всего. Например, в пах! Стоит тут с таким видом, будто они едва знакомы! Будто не ее это он полчаса назад…

– Ну, давайте, поехали, – прервала Настасья Капитоновна поток Улиных кровожадных мыслей. – Улюшка поди устала с дороги. Голодная.

– Я Ульяну накормил, – Захар открыл перед Настасьей Капитоновной заднюю дверь машины.

– Да чем ты накормить можешь, холостяк! Нет, домашнее да бабушкино – оно ж никакого сравнения! – безапелляционно ответила Настасья Капитоновна, позволяя Захару подсадить себя на высокую подножку джипа. – Верно же, Улюшка?

– Совершенно верно, – отозвалась Ульяна и показала язык спине Захара. И поймала взглядом в стекле отражение его улыбки.

***

Когда они приехали, Захар точно так же помог Настасье Капитоновне выйти из машины. А потом бабушка подхватила Ульяну под руку и неожиданно быстро для человека с тростью повлекла Улю к своему дому, что-то говоря про домашний ужин и булочки. Булочки сегодня Ульяна уже откушала. Она все же обернулась. Захар стоял у машины и смотрел им вслед. Увидев, что Ульяна оглянулась, он поднял согнутую руку на уровень плеча и пошевелил пальцами. Как интерпретировать этот жест, Уля так и не поняла. Да и вообще в ближайшие несколько часов ей было не до анализа и интерпретаций.