Ульяна села, трясущимися руками подтащила к себе темно-синий махровый халат – и, путаясь в рукавах, натянула его на себя. От халата пахло чем-то мужским – гелем для душа, наверное, или парфюмом.

Запретив себе праздновать труса, Ульяна собралась с силами и повернула голову в сторону Захара. Лучше бы она этого не делала!

Именно в этот момент Захар, который уже стоял на ногах, небрежным движением стянул презерватив и ловко бросил его в стоящее в углу мусорное ведро. И так и продолжил разговор по телефону в полной наготе.

– Да. Конечно, встретил. Напоил, накормил, приголубил. Да не, я ж как гостеприимный хозяин. Вы как, Настасья Капитоновна? Вот и хорошо. Все, я выезжаю тогда. Понял, предложу.

Захар закончил разговор и, наклонившись, положил телефон на стол, им же самим не так давно отодвинутый к стене. Ульяна вспомнила, как Захар легко, словно пушинку, смел в сторону этот наверняка тяжелый стол. А теперь она смотрела, как очертилась косая пресса, когда Захар нагнулся.

Какое же у него тело шикарное. Причем, Ульяна была уверена, что это не заслуга спортивного зала. Парни, которые оттачивают свое тело на тренажерах, выглядят не так. Они все словно напоказ со своими мышцами. А тело Захара казалось Ульяне строго функциональным. Что все эти мышцы, мощь и рельеф не для красоты, а для какого-то полезного дела.

Между тем объект ее наблюдений еще раз нагнулся, сверкнув острой косой пресса, выудил из вороха вещей красно-белые полосатые трусы, невозмутимо натянул на себя и повернулся к Ульяне.

– Твоя бабушка звонила. У нее все закончилось. Я за ней сейчас поеду. Можешь тут остаться или поехать со мной. Как тебе удобнее.

Уля выдала себе мысленный подзатыльник, запретив думать о том, как ее язык скользит по этой косой пресса. Она же в трезвый разум вернулась. Разум, гадина, ты трезвый или еще нет?!

Если она останется тут одна, пока Захар будет ездить за Настасьей Капитоновной – Ульяна себя просто съест. В этом она была уверена.

А так… А так она будет чем-то занята. И, может быть, попробует выставить новые границы с Захаром. Что он о ней после всего произошедшего думает – это Ульяне даже представлять было страшно. Но оставаться наедине с собой было еще страшнее.

И потом – где-то в глубине души ей было любопытно, как Захар себя поведет теперь. Возможно, демонстративно утратит интерес и будет молчать. От такой мысли стало внезапно больно.

– Я с тобой поеду, если ты не возражаешь, – Ульяна уперлась ладонью в пол, чтобы помочь себе встать.

И тут же была поднята, как пушинка, за два локтя Захаром. Он, подняв ее, тут же разжал руки и отступил. Еще раз кольнула какая-то неуместная боль. Все? Ты получил свое и все?!

– Так, я тогда сейчас оденусь и пойду машину выкачу из гаража. Ты можешь пока принять душ в помывочной, – Захар кивнул на дверь, которая вела в парную. Видимо, имелось в виду помещение между предбанником и самой парной. – Минут десять-пятнадцать тебе хватит?

– Да, – словно через силу ответила Ульяна.

Захар кивнул, быстро натянул трикотажные штаны, футболку – и вышел за дверь, в зимний, уже начавший угасать день.

3. Глава 3.

У него оказалась большая машина – темно-зеленый брутальный джип. На предыдущем месте работы у шефа Ульяны была такая же, только черная. Но шеф, будучи, как его Ульяна называла за глаза, «мэтр с кепкой», из этой машины то ли выпадал, то ли выкатывался – Уля затруднялась с определением. Захару же этот огромный брутальный джип очень походил. По размеру был. И управлял им Захар уверенно.

Ульяна молча сидела на пассажирском сиденье и заставляла себя думать о чем угодно, только не о том, что было в бане. Вот машина Захара. Она дорогая, Ульяна это понимала. И дом у него хороший, добротный. И наверняка еще квартира есть. И кольца на обручальном пальце нет.