— Она спрашивала о тебе, скучала по матери. Ты дома была уже или первым делом примчалась мне мозги сношать, забыв о дочери?

— Я имею право знать, с кем ты тут крутишь в мое отсутствие, понял?! — Златка не унимается.

— Не понял. Что за сцены ревности? — бросаю, не глядя на нее, наливаю воду в стакан, чтобы Злата хоть изнутри охладилась, а то взорвется еще ненароком.

Жест моей доброй воли не оценивают, вся воды оказывается на мне, и я невольно сравниваю свою реакцию с той, что была в парке, когда Мышка сделала ровно то же самое.

Тогда не бесило, вот ни капли. Понимал, за что огреб, и улыбался, пока сводная сестренка свои губы после поцелуя нервно кусала.

А сейчас раздражает до скрипа зубов.

— Кто она, Влад?! Я хочу знать, — Злата опять начинает огрызаться, дышит тяжело, будто у нас за плечами пятнадцать лет счастливого брака и она поймала меня с любовницей в семейной постели.

— А я хочу, чтобы ты поехала домой и провела время с дочерью. Мы с тобой все еще официально вместе, чтобы твой папаша свою единственную и любимую дочурку ни под кого выгодного не подложил. Я даю тебе деньги, а ты иногда появляешься со мной на мероприятиях и играешь в дурочку среди таких же жен-приложений. На солнце перегрелась, дорогая, и все забыла?

Злата пытается как-то оправдаться, но мое внимание привлекает шевеление в приемной. Мышка крадется к своему рабочему месту, оглядывается по сторонам и сжимает в ладони свой пропуск.

Опоздала почти на час. Где ее, интересно, носило?

— Ты! — раздается за моей спиной, и я не успеваю перехватить Злату.

Она кидается на Мышку слишком быстро, благо я все-таки задерживаю ее перед тем, как она вредит моей ошарашенной всем происходящим помощнице.

— Когда она вернулась, Влад?! Почему ты мне ничего не рассказал об этом? Она теперь работает на тебя?! — Златка брыкается в моих руках, пока я оттаскиваю ее от Марты и киваю второй в сторону моего кабинета.

Пусть отсидится там, пока я разберусь с этой неадекватной ревнивой мегерой.

Ногой закрываю за Мышкой дверь, как следует встряхиваю Злату и решаю приструнить ее тем, чего моя жена боится больше всего:

— Если ты немедленно не успокоишься — я урежу твое содержание в два раза. Хочешь потом плакаться своим подружкам из-за того, что тебе не хватает на очередной курорт?

Мгновенная реакция.

Злата затихает, только грудь часто вздымается. Выпускаю ее из своих рук и отхожу на пару шагов, закрыв собой дверь, чтобы эта сумасшедшая не ринулась выдергивать Мышке волосы.

— Ты спишь с ней? — хмурит брови, скрещивает руки на груди, сверлит меня обиженным взглядом.

Ее иногда кроет, и она пытается играть в семью. Что-то женское, наверное, внутри играет. Злата в это время даже с Варькой возится — таскает ее с собой везде, сказки читает на ночь. Только все равно не от души она это делает, а будто для меня. Чтобы я увидел, какая она заботливая мать и как нашей дочери с ней хорошо.

— Тебя это не касается. У меня сегодня напряженный день и совершенно нет времени на твои истерики. Водитель внизу? — получаю кивок в ответ, обхватываю ее руку под локоть и силой веду к лифту. — Дома ждет Варя.

Возвращаюсь в кабинет. Мышка смотрит на меня огромными перепуганными глазами, обхватив себя руками и делая несколько шагов назад, когда я вхожу. Кусает губы и мелко дрожит, словно сделала что-то ужасное и я пришел спрашивать с нее за это.

Она и во мне сейчас чудовище видит, слишком часто я ее в прошлом задевал. Подвоха ждет. Не доверяет. Да и основания нет, честно говоря.

— Извини за эту сцену. Ты просто попала под горячую руку. Не могла на подольше опоздать, Мышка? Ее бы здесь уже и не было, — я улыбаюсь, хочу расположить Марту к себе, чтобы она перестала шугаться от каждого моего движения и поняла — я на нее не сержусь и даже за опоздание отчитывать не стану.