― Еще какая. А знаешь, в чем самая прелесть? Письма счастья за превышение скорости прилетят не мне, ― коварно скалюсь, подбавляя газа.

Мы как раз выезжаем за черту города, в мало населенную ее часть, где кроме напичканных на каждом углу заводов нет ни души. Особенно в это время суток.

Мелькающие дорожные знаки то и дело просят не разгоняться до восьмидесяти, однако на спидометре быстро набирается за сотку. Правда перед подсвечивающимися пешеходными переходами все равно слегка сбавляю. Мало ли что.

Так и едем. Крестовский задает направление, я послушно следую указаниям, заезжая в такую глухомань, в которую одна по трезвому уму ни за что бы не сунулась. По-моему, тут даже сеть не ловит, потому что вышек на ближайшую округу раз-два и обчелся.

Зато есть огромный по площади пустырь. Земля неровная, в колдобинах, мало зелени, много поваленных деревьев и еще больше старых технических отходов, возвышающейся горой ― последствия сошедшего не так давно оползня, после которого бульдозеры сгребали сюда весь мусор.

До самого пустыря не доезжаем, тормозя на съезде мало популярной у жителей трассы. Обычно даже в дневное время здесь редко когда образовывается затор, а ночью так и вовсе максимум транзит раз в час проедет.

Но не сейчас.

Сейчас замечаю длинные колонны припаркованных по обе стороны четырехполосной дороги авто. Подсчитать сложно, однако навскидку точно больше сотни. С включенными аварийками и развивающимися на ветру флагами.

При приближении даже замечаю затесавшийся по центру, пересекая сплошную, эвакуатор, на котором под грохочущую музыку, как на сцене, танцуют... девочки?

Да, точно. Полуголые девочки гоу-гоу.

О, прям совсем полуголые. Топлес.

― Я вижу сиськи, ― хмыкаю, тормозя после повелительного жеста одного из парковщиков в светоотражающем жилете, выступившим нам наперерез. ― Зачетные, кстати.

― Твои лучше, ― опустив окно, Кирилл протягивает чуваку несколько скрученных купюр крупного номинала, тот записывает номер машины и разрешает проехать дальше, услужливо ориентируя: куда можно встать.

Комплимент сомнительный, но, так и быть, приму.

― Значит, ты привез меня на уличные гонки.

― Ты привезла. И насколько могу заметить, не особо этому удивлена.

― До меня доходили слухи о твоих увлечениях. Сложить два и два несложно. Это правда, что тебя едва не загребли за то, что ты кого-то убил на одном из таких мероприятий?

― Это был несчастный случай.

― С летальным исходом?

― И это тоже. Тогда четверо, включая меня, серьезно пострадали. Трое выкарабкалось, четвертому не повезло.

Ого. Мало того, что он не отрицает, так еще и невероятно буднично об этом сообщает.

― Миленько, ― медленно продвигаюсь вперед, жмурясь от развернувшегося впереди файер-шоу. А у них тут весело. И народу просто куча. Самой бы не тирануть кого ненароком, а то лезут прямо под колеса. ― А теперь ты решил попытать удачи со мной? Вдруг тоже откинусь? Типа, так не доставайся же ты никому?

― Глупости не говори. Тебе ничего не угрожает.

― Точно?

― Точно. Шмель отличный орг. У него редко когда случаются осечки.

― Шмель. Погоняло так себе для нарушителя закона, ― красиво запарковываюсь между старенькой Нивой и оттюнингованным под завязку Порше. Разброс в качестве тачек тут, конечно, мощный. ― Не поняла. Это сборище для вип-мажоров или сюда берут всех подряд, лишь бы мотор не глох?

― А ты чего ждала? Понтов и экшена? «Форсажа» пересмотрела? Сюда приезжают выпустить пар: неделя началась тяжело, босс — козел, подчиненные — идиоты… Народ приезжает за дозой адреналина, общается, курит кальян и разъезжается. Здесь неважно, на какой машине ты приехал. Главное, желание участвовать. Если хочешь сборище фриков без тормозов, тогда вперед и с песней к «Койотам». Вот там не удивляйся, если окажешься в реанимации. У них правил вообще никаких нет.