— Как он меня достал. Вечно ему не сидится, нужно обязательно что-то сотворить, — причитал Витя, рыская по кабинету.

— У таких людей, наверное, весь смысл жизни в том, чтобы обидеть кого-то. И он выбрал меня.

— У него просто не все дома. Нашел! — крикнул Витя.

Учебник лежал между стеной и батареей около самого последнего окна. Витя достал его и отряхнул старую пыль.

— Ура! Спасибо!

— Не за что. Побежали на урок.

Мы выскочили из класса и поспешили на математику.

***

На математике как и на остальных уроках ничего ровным счётом не изменилось. Все вдруг решили, что я какая-то невообразимо толстая и неуклюжая и что я слабая все заметили. И вот так слабую, такую бесхарактерную начали меня донимать.

То девочки шептались, то мальчишки смеялись. Давид со своими друзьями, как будто и забот других не знали, кроме как обидеть меня. Свет на мне сошёлся. Даже в старой школе меня так сильно не цепляли, как здесь. И с каждым разом мне становилось все труднее и труднее сдерживать слезы.

После уроков мы вышли из школы вместе с Витей. Я выдохнула обиду, скопившуюся за учебный день и улыбнулась.

Весна рассыпала пестрые краски на деревьях, траве и цветах. Солнышко грело своими лучами, ласково касаясь кожи. Воздух казался неподдельно свежим.

Лапшин снова нес мой рюкзак и уговаривал хотя бы попробовать танцевать и посетить один урок в его школе. Я ответила, что прямо сегодня после выполнения домашнего задания сяду и подумаю над этим.

«Вот увидишь, затянет, потом не сможешь остановиться» — заявил он с важным видом.

Мы успели прилично отойти от здания школы. И все было слишком спокойно, слишком ладно. И зря мы расслабились и забыли о своих врагах.

На горизонте показалась подвижная темная макушка головы. Соколова шла в окружении подруг и еще нескольких девочек из нашего класса. Они скривились, когда увидели нас.

— Ой, смотрите. Лапша себе подругу нашел.

— Лапша, а чего это ты все за ней ходишь? — язвительно спросила Оксана.

— Не твое дело! — крикнул в ответ Витя. — Пошла ты! — более грубо сказал уже мне тихо.

Мы прошли мимо них, и тут же послышались упрёки и насмешки.

— Тили-тили-тили тесто, жених и невеста! — прилетело фантомным ударом в спину.

Мы и ответить ничего не успели. Потому что случилось самое страшное из того, что можно только вообразить. Я услышала ЕГО голос среди остальных голосов.

— Стой, Дошерак, куда это ты потники намылил? Нам поговорить надо! А ну стоять, бояться!

Мы обернулись. К нам на всех порах неслись ребята из нашего класса и девчонки и мальчишки. Среди них были: и Оксана, и Саша, и Андрей и Глеб. И конечно тот, кому принадлежала эта устрашающая реплика — Давид.

— Может убежим? Они еще далеко, — вцепилась в локоть Вити, всеми силами пытаясь увести его от неминуемых разборок.

— Ты чего, Королёк? Чтоб я? Убегал? Надо поговорить. Они все равно не отвянут. Я и морально настроился еще дома с утра, размялся. Так что драки не избежать. Сейчас мы им покажем!

Витя стукнул кулаком по своей же ладони, демонстрируя боевую готовность.

— Какая драка? С кем? — покачнулась на ногах, отпустив его руку.

— С Каминским. С кем же ещё? Подержи-ка это. А то разобьются, — Витя снял очки и передал мне.

— А может не надо, а? Вить? — пискнула и от безысходности прикусила губы, сжимая в ладонях очки.

Ребята приближались. Они гудели, что-то кричали несвязное, какие-то глупые обзывательства, обращённые к нам.

— Струсила! Все не надо, не надо тебе! Так вся жизнь пройдет и не надо будет ничего! Что теперь, под скамейкой прятаться? Они нападают, а мы будем защищаться! Свою честь отстаивать! Если промолчим, они все равно не отстанут, — с умным видом изрек мальчик. — И не спрашивай, как я буду драться. Я все вижу. Особенно вблизи. В даль не очень, поэтому я хожу в очках. Не вижу, что на доске написано.