Единственным его собеседником был медведь. Вслух Дэн с ним, конечно, не разговаривал – не хватало только ещё одного диагноза. Школьный психолог после занятий с Щусевым и без того выглядел так, словно лимонов объелся. Дэн обращался к медведю мысленно –после отбоя, когда соседи по комнате засыпали.

Делился своими размышлениями и сам же придумывал, что услышит в ответ, если требовались подтверждения или возражения. Разговоры с медведем помогали структурировать мысли. После таких разговоров Дэн засыпал спокойно и во сне не видел кошмаров.

Это была ночь накануне дня его рождения. Завтра ему исполнится десять лет. Три года прошло с тех пор, как… но об этом Дэн не позволял себе думать. Он собирался обсудить с медведем совершенно другие вещи, воспоминания о доме давно задвинул в дальний угол памяти. Как обычно, дождался, пока утихнут в кроватях соседи. Сел, подложил под спину подушку и приготовился к разговору. Когда медведь вдруг запел. Стеклянные пуговицы-глаза чуть заметно засветились неярким зелёным светом. И полилась мелодия колыбельной. Той, что когда-то, в прошлой жизни, Дэну пела мама…

Дэн застыл. Поначалу решил, что чудится. Когда убедился, что нет, схватил медведя и запихал под подушку. Он понятия не имел, как будет объяснять происходящее пацанам, если кто-то из них проснётся. Подождав и убедившись, что не проснулись, лёг и затих рядом с медведем, накрывшись той же подушкой.

Мелодия закончилась. И раздался голос отца – тихий, как колыбельная.

«Привет, Дэнни. Если ты слышишь это, значит, меня уже нет в живых. Но ты не бойся. Я здесь для того, чтобы тебе помочь. В правом ухе медведя зашита таблетка, съёмный носитель информации. Ты должен достать её и установить в плежер. Подойдёт любая модель, таблетка стандартная. Но ты должен сделать это так, чтобы никто не увидел информацию на экране. Она предназначена только для тебя…»

Ха! Смешно. Отец, видимо, мало знал о порядках, установленных в интернатах для инвалидов. А скорее всего, ничего не знал. Как не подозревал, что его сын может оказаться в подобном заведении.

Личных плежеров воспитанникам не полагалось, ими разрешено было пользоваться только во время уроков и при выполнении домашних заданий. После этого плежеры сдавались воспитателю. За нарушение режима – установку в плежеры контрабандных носителей с фильмами и играми – строго наказывали. Развлечения допускались лишь те, что были предписаны образовательной программой. О том, чтобы воткнуть в плежер вместо стандартной прошивки таблетку, которую Дэн без особого труда извлёк из медвежьего уха, нечего было и мечтать.

Голос отца смолк, глаза медведя погасли. А Дэн задумался. Ему необходимо было раздобыть плежер.

– Я хочу п-принять участие в олимпиаде, – объявил Дэн на следующий день госпоже Кляйнц, едва она вошла в класс. Он специально поджидал учительницу у дверей.

– Ну, наконец-то! – обрадовалась госпожа Кляйнц.

Учился Дэн лучше всех в интернате, тратя на выполнение домашних заданий едва ли десять минут в день. Неудивительно, в общем-то – программа, по которой занимались в приюте, была рассчитана на детей со способностями средними и ниже средних. А Дэн, под руководством отца, ещё дома прошел за год программу первого и второго классов для одарённых детей. То, что в приюте называли учёбой, казалось ему недоразумением. Олимпиадные задания были лишь немногим сложнее обычных, и до сих пор Дэн попросту ленился заниматься этой ерундой.

– Д-для подготовки мне понадобится дополнительное время. Не могли б-бы вы попросить господина Петровски… – Дэн сделал вид, что смутился.