– А она не могла уехать к своему другу, отцу ребенка? – предположил Маркби.

Его собеседник неприятно ухмыльнулся:

– Могла. Но я в этом сомневаюсь.

– Понятно. – Маркби смерил его взглядом. – Очевидно, вам известно еще что-то, о чем вы не рассказали.

Френч с доверительным видом подался вперед:

– Просто мне понятен характер Кимберли. Я часто разговаривал с ней на работе – как же иначе, мы ведь были в одной команде. Но мы не дружили и в свободное время никогда не встречались. Между нами не было ничего общего. Для нее это была просто работа. Я занимался карьерой. Я не собирался всю жизнь работать в «Патитайм»! Я четко понимал, что я там временно и только ради того, чтобы получить какой-то опыт. Я намеревался, как только представится такая возможность, уехать в Лондон. А она… ну, официанткой она была неплохой. Но у нее не было стиля. Она никогда не стала бы кем-нибудь повыше. У нее напрочь отсутствовало профессиональное честолюбие. – Последние слова могли бы прозвучать высокопарно и неестественно, если бы Френч не произнес их с таким благоговением.

«Значит, мистер Френч в нежном возрасте девятнадцати лет уже искал свой большой шанс, – подумал Маркби, – и знал, что большой шанс вряд ли светит ему в тихом маленьком городке. Он не собирался связываться с местной девушкой. Его взор был обращен к большому городу. Но с другой стороны, если он все-таки связался с местной девушкой и чувствовал, что она стала ему обузой, неизвестно, на что бы он пошел, чтобы избавиться от нее».

– И вы уехали в Лондон?

– Да. Я поработал в двух-трех заведениях в Уэст-Энде и потом немного на круизном судне. Старался получить как можно более разнообразный опыт – для резюме. Если хочешь приличную работу, надо доказать, что ты прошел через все, – сказал Френч с гордостью. Выражение самодовольства очень гармонировало с его толстоватым лицом.

«Под его чутким руководством «Олд-Коучин-Инн» наверняка возглавит список лучших ресторанов в графстве», – подумал Маркби. Раньше это был пыльный паб с беспорядочно расставленными столиками, где торговали «завтраками пахаря», высохшими сандвичами и теплым несвежим пивом. Теперь, похоже, все изменилось. Френч не успокоится, пока не добьется для «Олд-Коучин-Инн» хвалебного отзыва на полосе «Еда и вино» в «Санди телеграф».

– Что еще вы знаете о ней? – стараясь не давить, спросил Маркби.

– Ну, она была миловидной, это да, – как бы нехотя протянул Саймон и насупился: – Соображала она неплохо, но был у нее какой-то вывих в мозгу. На выездах, в микроавтобусе, она все время читала любовные романы. Мне кажется, у нее был бзик насчет того, чтобы встретить богатенького парня, который позволил бы ей повиснуть у него на шее. – Френч поджал губы. – Она считала, что работа в «Патитайм» ей в этом поможет. Пару раз ее отчитывали за то, что она флиртовала с гостями на частных вечеринках, которые мы обслуживали. Никакая уважающая себя фирма такого не допустит. Это нужно сразу четко объяснить персоналу. Потому что иногда, если девушка красивая, какой-нибудь гость может захотеть познакомиться с ней поближе. Официантки должны уметь отказаться, не обидев при этом клиента. То же самое и с женщинами. Некоторые из них, особенно стареющие дамы, могут сунуть молодому бармену несколько фунтов и намекнуть, что наверху есть свободная спальня.

– В самом деле? – Маркби был заинтригован. «Интересно, а его самого когда-нибудь хотели использовать в качестве сексуальной игрушки? – подумал он. – Даже если так, вряд ли из этого что-нибудь вышло. С осторожным, здравомыслящим мистером Френчем такой номер не прошел бы». – А Кимберли? Она была в курсе того, что с клиентами не принято вступать в близкий контакт?