Проснулся Лелик оттого, что чья-то рука нежно обвила его шею, а чьи-то губы стали жарко дышать ему в ухо. Лелик очнулся мгновенно, тут же вспомнил перипетии вчерашнего дня и сообразил, что рука и губы никак не могут принадлежать горячей бельгийке или голландке, а принадлежат они Славику, которому, судя по всему, сейчас снится черт знает что. Лелик осторожно открыл глаза и увидел Макса, который лежал с открытыми глазами на диванчике напротив и с интересом наблюдал за тем, как рука Славика обнимает Лелика за шею.

– Славик! – громко сказал Лелик.

– Что? – откликнулся тот сквозь сон.

– Руку свою чертову убери, – возмущенно сказал Лелик, – эротоман фигов.

Славик с видимым усилием открыл глаза, приподнял голову, ойкнул и быстро отполз от Лелика подальше.

– Ничего, ничего, – сказал Максимка со значением в голосе. – Можете меня не стесняться. Невеста на редкость неревнива. Раз вы уже взяли номер для новобрачных педерастов, так можете оттянуться по полной программе. Я отвернусь.

– Задолбали эти дурацкие шутки! – крикнул Лелик, отбросил одеяло, вскочил и… вдруг обнаружил, что трусов на нем нет. Максим со Славиком разразились восторженными аплодисментами.

– Браво, – крикнул Макс, – бис. А вокруг столба извиваться могешь? А танец пениса продемонстрируешь?

Лелик ойкнул, быстро прыгнул в постель, накрылся одеялом и заорал:

– Кто с меня снял трусы, мать вашу?

У Славика с Максом началась истерика.

– Это гномики, – прохрипел Славик, закатываясь. – Они ночью пришли, залезли под одеяло и стащили с тебя трусы.

– Ага, – подтвердил Макс. – Гномики-гомики. Их администрация всегда присылает в номера для новобрачных. Мало ли что. Вдруг пригодятся?..

Лелик сунул руку под подушку и вдруг обнаружил там свои заветные трусы. Тут же он вспомнил, что в этих трусах оказалась довольно жесткая резинка, которая ему в дороге натерла бедра, поэтому он, ложась спать, трусы снял и засунул под подушку. Лелик, чертыхаясь, надел под одеялом трусы и снова вскочил с кровати.

Славик с Максом, завидев Лелика в трусах, заулюлюкали и засвистели.

– Не фиг свистеть, – строго сказал Лелик. – Бесплатно я тут уродоваться не буду. Все порядочные стриптизерши неоднократно за вечер получают по пятьдесят баксов, которые им засовывают за лифчик или за трусики.

– Надевай лифчик, – с готовностью сказал Славик. – За такое зрелище я пятьдесят баксов заплачу, не задумываясь.

Лелик понял, что с этой парочкой сейчас лучше не связываться, поэтому отправился умываться…

Завтрак в этой гостинице подавали какой-то странный: пара йогуртов, круассан и кучу всяких сладостей – джемы, пирожные и конфеты. А в ресторанчике кроме них сидели довольно странные парочки: либо юноша с девушкой, либо юноша с юношей, либо девушка с девушкой.

– Что за завтрак такой? – брезгливо спросил Лелик, который вообще не любил сладкого. – Где котлета или сосиска – я вас спрашиваю?

– Он нас спрашивает, – пробурчал Макс Славику, прожевывая круассан, на который он вывалил две баночки джема. – Пускай он лучше девушку на стойке спрашивает. Он ей вчера так понравился, что нам дали номер для новобрачных.

– Да тут все номера такие, – сказал Славик. – Я слышал о подобных отелях. Обычно тут останавливаются голубые, лесбиянки и традиционный молодняк, который хочет ночью круто оттянуться. Поэтому весь антураж такой. И сладости на завтрак.

– Ну и фиг с ними, – сказал Лелик. – Переночевали, и ладно. Главное – нас здесь не изнасиловали.

– Вообще-то, мы отсюда еще не уехали, – пробурчал Макс, беря Леликов круассан.

– Что? – нахмурился Лелик.