Максом девушка как-то не прониклась. Сначала она растерянно пыталась всучить Лелику ключи от еще одного номера, однако Лелик настаивал на том, что Макс не должен находиться отдельно. Он боится темноты, объяснял Лелик, закрывая глаза и всем телом изображая ужас. При этом Макс из-за его плеча подавал оскорбительные реплики по-русски на тему того, что именно он боится делать в темноте.

Наконец девушка вроде все поняла и сказала, что господа могут прогуляться двадцать минут, пока она подготовит номер на троих. Господа послушно кивнули головами и отправились на вечерний променад…

– Кстати, – сказал Лелик, – я бы все-таки выяснил, где мы находимся. Девушка, похоже, то ли пережила сексуал херасмент, то ли просто на всю голову ушибленная. Вполне возможно, что мы все-таки в Голландии, а эта гостиница просто немного долбанутая.

– Что пережила девушка? – заинтересовался Макс.

– Сексуальное домогательство, – объяснил Лелик. – У них сейчас это модно. Ты можешь игриво ущипнуть девочку за попку, а она на тебя тут же в суд подаст.

– Не понял, – сказал Макс. – За что в суд? За отказ жениться?

– Да нет, – сказал Лелик. – За сексуальное домогательство.

– Так радоваться же должна! – возмутился Макс.

– А они не радуются, – объяснил Лелик. – Они в суды подают.

– Совсем офонарели, – загрустил Макс. – Что у них тут творится? Как они тут живут-то вообще?

– О, – сказал Славик. – Какой-то мужик с собачкой идет. Давайте у него спросим, где мы.

Лелик посмотрел вперед – и точно: в конце улицы виднелся какой-то мужик, невозмутимо прогуливающий собачку. Лелик направился к нему, а Славик с Максом засеменили вслед.

Мужик остановился и стал смотреть в сторону приближающейся к нему троицы. Никаких эмоций он не выказывал. Однако в глазах его читалась напряженная работа мысли. Когда ребята приблизились на расстояние, пригодное для беседы, мужик коснулся руками своей шляпы в знак приветствия.

– Бонжур, мсье, – сказал Лелик, который этой фразой полностью исчерпал весь свой запас французских слов.

Мужик молча поклонился.

– Или это Голландия? – вежливо осведомился Лелик по-английски.

Мужик задумался.

– Или, может быть, Бельгия? – подсказал Лелик.

Мужик задумался еще больше. Затем шумно вздохнул. Макс тут же оживился.

– Эге, – сказал он. – А мужик явно не дурак выпить. В нем шнапса болтается – литра два.

– Не болтай, – строго сказал Лелик. – Все тебе шнапс мерещится.

– Откуда вы? – вдруг спросил мужик по-английски. Говорил он с очень сильным акцентом. Но каким – сразу не было понятно. Лелик не настолько владел английским, чтобы с ходу понимать, с каким акцентом на нем говорят.

– Мы из России, – с достоинством объявил Лелик.

– И как там? – икнув, поинтересовался мужик.

Лелик задумался.

– Ослепительно, – встрял в разговор Славик.

Мужик уважительно посмотрел на него и снова коснулся шляпы в знак приветствия.

– Какая это страна? – в лоб спросил Лелик, которого этот вопрос продолжал занимать.

Мужик снова глубоко задумался. В этот момент собачка дернула за поводок, и мужик покорно побрел за ней, точно так же продолжая думать.

Лелик слегка опешил.

– Э-э… Пардон муа, – вдруг всплыли у него в подсознании еще два французских слова. – Правда ли, что это Бельгия, сэр? – продолжил он по-английски.

– Вполне вероятно, – меланхолично ответил мужик, продолжая брести за собачкой.

– Но, может быть, Голландия? – продолжал допытываться Лелик.

– Весь мир – Голландия, – неожиданно ответил мужик, который вдруг сделал над собой и собачкой жуткое усилие воли и остановился. После этого он вдруг разразился пламенной речью, которая очень напоминала выступление доктора Геббельса на нацистских шествиях. Говорил мужик на чистейшем немецком языке.