— Вот еще! Муж мне средства оставит.

— А если не оставит?

Лора задумалась.

— Оставит, — наконец произнесла она. — Мы же договор подпишем.

— А ты уверена, что этот договор будет в твою пользу?

Лора задумалась еще сильнее. Брови нахмурились, губы сжались в ниточку.

— Если не в мою — не подпишу, — ответила она решительно.

— Поискала бы ты кого другого на балу.

— Посмотрим, — прищурясь, ответила Лора. — Знаешь, я, пожалуй, спать лягу, — произнесла она с таким видом, что Дора поняла — завтра будет гроза. И даже догадалась, над чьей головой она разразится. На какое-то мгновенье ей даже стало немного жаль доморощенного хитреца Шелеста, но потом она отринула это глупое неуместное сочувствие и решила, что, если тот получит по заслугам, в этом не будет ничего плохого.

11. Глава 11

Госпоже Моръ с самого утра было даже бух перевести некогда. Груда дел на столе уменьшилась всего на треть, а время поджимало. Бодрящее зелье не помогало, хотелось спать и на ручки. Желательно, на мужские, крепкие и надежные. На те, что обнимали третью ночь подряд, но, к сожалению, только во сне. Зато так уверенно, что просыпалась ректор Моръ сама не своя, чего давно с нею не случалось.

Кому принадлежали столь неуемные конечности, она не знала — лицо нахального типа разглядеть не удавалось. И это злило — кто позволил этому наглецу врываться без приглашения в ее сны, да еще вести себя так разнузданно!

«Появись ты на самом деле, я бы тебе показала!» — скрежетала зубами ректор, листая страницы дел. Фантазия тут же подсказывала варианты расправы, один другого занимательней, отчего госпожу Моръ бросало в жар, и прочитанное тут же выветривалось из головы. Приходилось листать назад и вникать в материал заново. И так до бесконечности.

Поймав себя на том, что в сотый раз просматривает одну и ту же папку, ректор Морь в сердцах бросила ее на стол и, покинув кресло, подошла к окну. Глянула вниз, во двор, непривычно пустой для академических будней. Перед выпускным балом так было всегда.

«Надо бы клумбу обновить, — подумала она, глядя на круглый пестрый цветник посреди площади. — Попышнее сделать, травку по краю пустить, кусты с розами в центре посадить. Розовые или алые? Или, может, белые? Да, пожалуй, белые будут уместней». Она уже хотела отправить поручение садовнику, когда в дверь постучали.

— Войдите, — произнесла ректор Моръ, оборачиваясь.

Дверь открылась, и мысли о розах сгинули. В кабинет вошла невысокая стройная женщина в темно-бордовом платье. Молодая, красивая, уверенная.

— Добрый день, — произнесла она, казалось бы, негромко, однако легко перекрыла гомон, доносящийся из-за открытой двери. Судя по звукам, прорваться в кабинет мечтала, как минимум, половина академии.

— Добрый день, — ответила ректор Моръ, взглянув на нее вопросительно.

В этот момент дверь распахнулась. Легким движением руки остановив ее в опасной близости от себя, гостья обернулась.

— Уф, простите, задержалась, — в кабинет ворвалась капитан Фуксия. — Ректор Моръ, это моя кузина Жизель Сон. Я о ней говорила.

— Очень приятно, госпожа Моръ, — слегка склонив голову, улыбнулась гостья.

— Взаимно, госпожа Сон, — ректор ответила ей точно такой же улыбкой, давая понять, что и сама не лыком шита. — Присаживайтесь. Предлагаю обсудить наше сотрудничество за чашечкой чая.

— С превеликим удовольствием, — ответила Жизель.

Ректор глянула на физкультурницу.

— Капитан Фуксия, буду рада, если и вы присоединитесь.

— О, я запросто, — улыбнулась та и с довольным видом уселась в кресло.

Разговор выдался плодотворным — госпожа Сон и впрямь оказалась богата шармом, держалась уверенно и в то же время расслабленно. В общем, замечательно держалась. И это давало ректору Моръ уверенность, что с поставленной задачей она справится. Тем более, что сама госпожа Сон не считала оную задачу непосильной. Стопроцентной гарантии до встречи с невестой Шарович давать она не стала (и этим в глазах ректора Моръ заработала себе еще один плюс), но пообещала сделать все возможное, чтобы Дора нашла на выпускном балу свое счастье.