– Почему нет? – заинтересовалась я.

– Ежели только с маркизом Сортирани сможете договориться.

Маркиз Сортирани…

У него было много недвижимости, но главное – лес Балон. Произведенное на лесопилках Сортирани сырье стоило недешево, но ценилось за свое первоклассное качество. Однако, маркиз имел весьма капризный, переменчивый нрав и сотрудничал далеко не со всеми.

Вот если бы я смогла его как-то уговорить на большую скидку…

Но не успела додумать свою мысль, как дверь типографии распахнулась.

6. ГЛАВА 6

На пороге возникла бабка – божий одуван.

Невысокая, седенькая, в лиловом платье с рюшечками и шляпке с огроменными розами на тулье.

В одной руке бабулька держала клетку с котом, а в другой – свежий номер нашего еженедельника.

Айзер Мелфас так соблазнительно смотрел с обложки, что я аж отвернулась.

– Здесь находится издательство журнала «(Не)скучные вещи»?

– Именно здесь, – подтвердила. – А вы что хотели?

– Тогда вы просто обязаны напечатать статью о моем крэме! – всплеснула руками старушка.

Пожилая монна поведала, что зовут ее Милдеред Клоповская и является она признанной целительницей. Оказывается, она изобрела чудо-крэм, который помогает буквально от всего. И от ссадин и синяков, и от ран, и для сияния-упругости-гладкости кожи… Короче, волшебный крем Азазелло из «Мастера и Маргариты», не иначе.

Клоповская целую лекцию прочитала о своем продукте. В итоге вытащила зеленую баночку и стала настойчиво убеждать меня попробовать действие крэма на себе.

– Ага, попробуй, как же! Мухоморами с ног до головы порастешь, – раздался ехидный голосок.

Никто, кроме меня его не слышал. Он прозвучал только у меня в голове.

Но и голосом Валенсии не был.

Тоже женский, но посторонний.

– Ты кто? – так же мысленно спросила я.

– Обреченная на мучительную смерть, – тяжело вздохнула обладательница голоса. – Нет, самой смерти я не боюсь, встречу ее достойно. Мне терпеть пытки не хочется. Нот тогда, может, я сумею переродиться в теле с более счастливой судьбой. Во всем надо искать свои плюсы. Не так ли, попаданка?

Я заозиралась по сторонам, и тут взгляд упал на кошку в клетке.

Она сидела неподвижно, уставившись на меня. Коренастая, с круглой мордочкой, приплюснутым носом и очень красивым окрасом.

Ну просто вылитая кошечка из рекламы «Вискис»!

Набивная, как у плюшевой игрушки, шерсть серебристого цвета была вся в больших и четких угольных разводах, по узору напоминающих развернутые крылья бабочки.

На светлой шерстке, прямо меж глаз, красовалась четкая буква «М». Яркие голубые глаза кошки были словно подведены.

У моей бывшей начальницы в типографии была такая же кошечка, фотками которой она заваливала рабочие чаты. От Степаниды Рэмовны я знала название породы – британка, и окрас называется мраморный табби.

– Даже имя мое знаешь? – прозвучало в голове. – Что ж, потом помолишься упокой моей души богам кисё.

– Табби? Тебя зовут Табби? Почему я могу тебя слышать?

– Табита, – поправила кошечка. – Возможно, потому что я – такая же попаданка в этот мир, как и ты в это тело. Только я попала немного раньше.

– Почему ты сказала, что обречена на смерть?

– Потому что Клоповская никакая не целительница, а старая ведьма, – с ненавистью ответила Табита. – Отлавливает бездомных животных и ставит эксперименты. Тестирует на них свои мерзкие крема. Из ее пещеры еще никто не возвращался живым! Вот и я в ее ловушку попалась. Главное, она меня какой-то гадостью обрызгала – я даже пошевелиться не могу. А то б все глаза ей выцарапала! Кстати, их у нее на самом деле шесть – еще два на спине и два на животе, фыр. У-у-у, ведьма!