И я от радости закивал головой. А принц, наклонившись к моему уху, прошептал. – Тогда, леди Алиса, я зайду к вам сегодня вечером, и мы обсудим, на какую должность я смогу вас посоветовать королеве.

Мы вдвоем уже прошли в просторный, освещенный огнем факелов и свечей, зал. Стены здесь были без окон. Идти нам до алтаря пришлось долго по полу, уложенному необработанным камнем. И иногда острые края камней ощутимо кололи мне ноги, даже сквозь тонкую подошву выданных мне маленьких изящных туфель.

Непонятно откуда она лилась, но грустная музыка звучала, кажется, со всех сторон.

- Почему музыка грустная, под нее даже хоронить слишком грустно. - Вслух произнесла я.

Но принц услышал мое замечание.

- Это королевский марш. Всякий примет за честь венчаться, получать награду или быть похороненным именно под его звуки.

- Печально, - больше ничего я говорить не стала, все-таки, оскорблять принца было бы не лучшим шагом.

- Этот марш полон величия, - странно сдавленным тоном проговорил наследник престола. - Его звуки дарят успокоение метущейся душе и, в то же время, возвышают и укрепляют дух каждого, кто его слышит.

На меня это творение местного композитора как-то не так подействовало. Хотелось забиться где-нибудь в уголке и тихо плакать, вспоминая мой дом, семью, друзей и даже бывшего парня.

И вообще, для свадьбы вальс Мендельсона подходит намного больше. Но в чужом мире свои музыкальные вкусы аборигенам вряд ли получится навязать. Хотя, если бы я даже решилась его напеть сейчас, наверняка, в моем исполнении он звучал бы так же грустно, как и этот очень почетный королевский марш. И я уже нашла, кто его исполнял: с десяток музыкантов сидели на втором ярусе в Храме, за высокими перилами.

Когда мы, наконец, дошли до местного, священнослужителя, Знающего, очень благообразного старика в темно-фиолетовой мантии, надетой на белое широкое одеяние, мы с принцем остановились.

- Приветствую вас, создания Единого Бога. - Раздался низкий голос Знающего. - Мы собрались в Храме для заключения Небесного союза между присутствующей здесь девой Алисой и графом Аластэйром Алви Бедивир Хартман, которого уже может не быть в мире живых. И, прежде чем мы приступим к ритуалу, который не будет иметь обратной силы, которого нельзя разорвать и о котором нельзя забыть, я хочу спросить у девы: уверенна ли она в своем желании стать супругой, возможно, уже покойного графа. Алиса, ответьте на этот вопрос, но только честно.

Я кивнула. Но резко повернувшись к принцу, спросила:

- Мне же сказали, что граф уже погиб. Но, вы думаете, есть надежда, что он может оказаться жив?

- Нет, граф пропал во время магической битвы, и последние силы потратил, чтобы перекинуть своих соратников в безопасное место. Граф Хартман выжить не мог.

- Но его же не нашли. – Упрямо проговорила я.

- Тело не нашли. Там в прожженной до недр земле ничего, кроме пепла, не осталось. – Терпеливо пояснил мне наследник престола.

- Но граф - маг, он мог и спастись, - уточнила я возможные варианты.

- Граф пропал более сорока дней назад. В плен он не попадал. Силы у него были на исходе. По словам сражавшихся рядом с ним воинов, он был не единожды ранен. Учитывая эти обстоятельства и отвечая на просьбу графини, Его Величество признал графа погибшим. Мы ждём только урну с опаленной землёй с поля битвы, чтобы провести торжественные похороны.

- А до этих похорон необходимо графа женить? – После утвердительного кивка Его Высочества, я уже решительно сказала Знающему. - Все, теперь уже все понятно. Извините, что отвлеклась. Я согласна выйти за покойного или не совсем покойного графа.