Лужа, разлёгшаяся справа от Лизы, захрюкала и ощерила грязную пасть. Крохотная ножка, обутая в розовый сапожок, без тени страха лупила её по искорёживающейся серой морде.

– Катя, хватит баловаться! – приказала женщина и отвела девочку в сторону.

Лужа наморщила лоб и принялась пускать изо рта мутные пузыри.

– Говорит, что у неё вкусные ножки, – мальчик с водянистыми глазами воззрился на Лизу. Его голос был булькающим, как у говорящей рыбки из мультика.

Лиза посмотрела на светофор и мысленно взмолилась, чтобы поскорей зажёгся красный.

– Такие ножки просто счастье обгладывать. Ммм… – мальчик упорно долбил себя в живот. Брюхо издавало чавкающий звук, как если бы внутри него помещался пакет, наполненный водой.

– Ой-ой-ой! – заверещала девочка и схватилась за ногу.

– Говорила же, отойди от лужи! – прорычала мать. – Под ними же ямы бывают, упасть можешь.

– Только укусила, а воплей-то сколько! – мальчик залился визгливым смехом. – Что же она скажет, когда чёрные сестрички её кушать начнут?

Светофор подмигнул жёлтым глазом и в следующее мгновение загорелся красным. Лиза выбежала на шоссе, не оглядываясь по сторонам.

– А тех, кто боится, кушать всегда интересней! – пропел мальчик и изо всех сил ударил по брюху. Оно лопнуло и растеклось по тротуару грязной пенящейся жижей.

Визг вылетевшей из-за поворота машины слился с грохотом пустой бутылки, подгоняемой ошалелым ветром. Лужи у бордюра зачавкали, хлебая втекающую в них багровую в од у.

– Пьянь разъездилась, – буркнул старик в клетчатой кепке.

– Полицейских на них нет, – вторила ему женщина с пузатыми пакетами.

– А может, самоубийство? – прогнусила светловолосая девушка, одной рукой прижимающая к себе собачку, а другой удерживающая цветастый зонт.

– Скорую, скорую! – заохала бабушка, прикрыв ладонью глаза внучке.

– Да какая тут скорая, тут уже… – старик махнул рукой.

– Я буду свидетельницей, – женщина опустила пакеты на тротуар.

– Господи, господи. – Бабушка картинно схватилась за сердце. – Внученька, не вздумай смотреть.

Блондинка переложила зонт под мышку, достала телефон и сделала несколько кадров.

Облака почтительно расступились, пропуская солнце. На тротуар начали выбираться тени. Съежившиеся и побледневшие, они расползались по земле, отогревая уродливые змеиные тела.

Следующим утром уборщик оттирал с асфальта запёкшуюся кровь. Механически смывал алые разводы, попутно думая о том, мобильный какой марки лучше купить сыну. Размышлял, нужно ли покупать жене новый сарафан или обойдётся старым. Задумчиво морщился, подсчитывая предположительные расходы.

Приземистый чёрный монстр топтался на шоссе и благоговейно слизывал пахнущее медью лакомство.

Олег наслаждался тихим семейным вечером. После вкусного ужина можно было не торопясь выпить чаю, выкурить сигаретку-другую и почитать книгу в любимом кресле. Или посмотреть с женой какой-нибудь фильм. Наташа была беременна, дохаживала последние недели и поэтому много и вкусно готовила, наводила порядок и уют в доме, «вила гнездо». Олег, по молодости нервный и чувствительный парень, теперь располнел, стал спокойнее и добрее. Такая жизнь была ему по душе. О том, что он бывший охотник, напоминал лишь именной нож. Билет был давно сдан в общество. На порубочном талоне Олега значилось достойное число 44. Ради Наташи он нашёл дом в спокойной деревне, общество заверило, что даже намёка на «этих» здесь быть не может. Район был полностью очищен сорок два года назад.

Стук в дверь раздался неожиданно, когда Олег уже устроился на диванчике перед экраном, а Наташа прилегла рядом, со всех сторон обложившись подушками. Лениво поднявшись, Олег пошёл открывать. «Вот носит их по ночам» – мысли тоже текли вяло.