Моя ведьма обернулась полотенцем и вышла из душа, пряча от меня свое роскошное тело. Только это все зря. Каждая мельчайшая его деталь и каждый изгиб, каждая родинка навечно выжжены клеймом в моем мозгу еще с той ночи, когда я возомнил себя всемогущим. Она еще не заметила вторжения, но меня словно тащило к ней на тросе, прикрепленном к моему сердцу, и я сделал еще несколько шагов.

            Она посмотрела сначала настороженно и агрессивно, но потом что-то изменилось. Юля задавала мне вопросы, хотела знать, зачем я здесь. У меня ведь был повод? Да он был, только я его сейчас на хрен не помнил. Зачем мне какой-то повод, если я хотел ее до изнеможения без всякого повода. И я знал, что должен был прямо сейчас убираться оттуда к чертовой матери, но вместо этого я сделал шаг ей навстречу.

            Мы стояли так близко, что наши дыхания были неразделимы. Я чувствовал, как ее суккубская половина вскрывает мою грудную клетку и добирается до сердца, как она просачивается в мою кровь и заменяет ее на одно жидкое раскаленное вожделение. И когда эта адская жидкость ударила мне в голову, я потерял себя окончательно. Следующее, что я помнил – это обнаженное тело моей ведьмы, прижатое моим собственным к стене. И на этом все. Больше не было Ленара, прикрывающегося тонким налетом цивилизованности, законами или долбаными принципами. Потому что всего остального мира тоже сейчас не было. Он сгорел, провалился в черную дыру.

            Был только я, умирающий от желания, разрываемый между потребностью умолять и подчинять. И на этот раз я не собирался останавливаться. Потому что сейчас я чувствовал ответное мощное желание, что просачивалось в меня через кожу от моей ведьмы. Я потребовал от нее слов, тех самых, что сделали бы нас обоих свободными и едиными хоть ненадолго.

            И не смог сдержать животного рыка, когда их получил.

            Ее тело подо мной было открытым и дрожащим от желания, вожделения. Самым потрясающим волшебным даром, к которому мне случалось прикоснуться.

            Ее сущность была распахнута для меня, стремясь поглотить мою и сама быть поглощенной.

И мог поклясться, что моя ведьма и понятия не имела, ЧТО на самом деле сейчас происходило. И я, подлый мерзавец, эгоист и безжалостный собственник, даже не подумал сказать ей об этом. Иначе даже самая безжалостная похоть не удержала бы Юлю на месте. Я просто дам этому случиться и заставлю ее смириться с неизбежным.

            Рванулся вперед, зная, что я не был нежен. Но это оказалось сильнее меня. Лютая нужда обладать полностью, без остатка, поглощала меня. И я знал, что это будет чем-то невообразимым, но и близко не был готов к тому, что накрыло меня в момент нашего соединения. Восхитительно? Непередаваемо? Да это ни хрена даже на сотую долю не говорило о том, что я испытал. То, ради чего стоит убить и умереть самому, воскреснуть и повторить все заново – вот это уже гораздо ближе.

            Я хотел растянуть этот чистый экстаз на вечность, но Юля не могла уже ждать. И я подчинился ее молчаливому приказу, как готов был теперь подчиняться ее требовательному желанию вечно. С каждым движением мы прорастали корнями друг в друга, с каждым стоном сцеплялись наши молекулы, создавая новое вещество, потому что так было предопределено еще до начала времен.

            Я тупой и слепой идиот, если не увидел всего сразу же. Хотя мое тело и моя сущность знали все с самого начала. И теперь между нами все становилось на свои места. Юля становилась моей, а я ее. Моя животная часть взревела, желая получить свободу и заткнуть все разумные мысли куда подальше, и я больше не мог ей противиться. Все, что осталось, это безумное наслаждение, эйфория темного безграничного обладания друг другом.