– Уйди! – выдавила я сквозь зубы.

            Ленар отпустил мои плечи и отступил.

            – Думаешь, если будешь шипеть и говорить гадости, то это что-то изменит? Не надейся! То, что случилось, уже необратимо, и ты не сможешь ни отрицать этого, ни забыть. Ты больше не одинока. Просто наберись смелости и признайся самой себе, что это изменило нас обоих безвозвратно. С Лиамом я поговорю. А ты оставайся и дальше терзайся глупым отрицанием очевидного.

            Уже дойдя до двери, Ленар бросил через плечо:

            – Кстати, сегодня мы никуда не едем. Мне еще нужно найти способ получить приглашение в этот клуб.

            Дверь за ним закрылась, я забралась в постель и укрылась с головой, стараясь унять нервную дрожь во всем теле. Я не хотела верить ни одному его слову. Я не хотела верить тому, что распирало изнутри мою грудь. Я сама по себе! Я всегда сама по себе! Я ни в ком не нуждаюсь!

Я повторяла это себе вновь и вновь, словно это волшебное заклинание, способное спасти меня в этом водовороте. Но мое тело щедро изливало в мозг новые ощущения, постепенно расслабляясь. Оно наполнялось воздухом и сладким изнеможением. Я просто заснула.

9. ГЛАВА 9

Ленар

            Выйдя из комнаты Юли, я побрел по коридору и сам не заметил, как оказался в кабинете. Тело звенело так, словно от меня осталась только хрупкая внешняя оболочка, лишенная любого содержимого, всего тела. Потому что все осталось там, рядом с моей ведьмой.

            Я сел за стол и, уперев лоб в согнутые руки, закрыл глаза. Хочу почувствовать это безумие снова. Хочу чувствовать это бесконечно долго. Всегда.

            Наш сумасшедший контакт был таким неожиданным и быстрым, но это никак не умаляло его потрясающей значимости для меня. Словно вспышка на солнце, на которую я смотрел вблизи и без фильтра. Мой мозг перегорел раньше, чем успел начать думать.

            А ведь шел к ней в комнату, ожидая увидеть там их вдвоем с Лиамом. Я узнал об этом странном клубе, но это было не срочно, и все же я метался по комнате, раздираемый на части картинами в своем воспаленном мозгу. Они были там, вдвоем. Что они делали?

            Лиам целовал ее, стараясь лаской загладить свой сегодняшний косяк с ее сестрой? Ей это нравилось? Она обнимала его в ответ? Она позволила его языку проникнуть в свой рот, вкус которого я все еще чувствовал?

            Она расслабилась и стонала в его руках? Позволила себя раздеть?

            Из груди вырвался рык, и глаза застило обжигающей пеленой ярости и боли, которую я сам искусно подогревал в себе.

            Охренеть! Когда я успел стать долбаным мазохистом?! Я очутился у ее двери раньше, чем понял, что творю. И я даже честно постучался! Но мне никто не ответил. Мысль о том, чем они могли заниматься, чтобы даже не слышать меня, оказалась последней разумной, и я толкнул дверь. На постели никого не было, она выглядела нетронутой, и я не смог сдержать облегченного вздоха.

            Но в ванной лилась вода. И они наверняка были там. Вдвоем. Я ведь должен был повернуться и уйти? Хотя кому чего я там был должен, мне сейчас было по хрену. И я сделал несколько шагов и замер перед приоткрытой дверью ванной комнаты.

            Юля стояла под душем. Одна. Прозрачные стенки кабинки немного запотели, но я все равно безошибочно угадывал каждый изгиб ее тела. И если я думал, что причинял себе боль одними мыслями, это ничто по сравнению с тем, что я чувствовал сейчас, заставляя себя просто оставаться на месте. Эта изощренная пытка неподвижностью, когда она была так близко, и в то же время эта тонкая стеклянная преграда разделяла нас надежнее, чем каменная стена в метр толщиной.