– Я люблю тебя, мама. Буду любить всегда.

Солнце клонилось к горизонту, когда, юркнув в старенький жук-нисан жизнерадостного жёлтого цвета, Николь повернула ключ в замке зажигания.

Бывают вечера, которые можно назвать идеальными. И небо над головой чистое, и деревья вдоль шоссе – стройные, и догорающий солнечный свет ясен и ярок, похож на янтарь. В воздухе разливается прохлада. В такие вечера хочется романтики. Хочется разговоров по душам, совместных прогулок, чтобы непременно – нежно держась за руки. И поцелуев. Хочется поцелуев, настоящих, чтобы шли не от губ, а от сердца.

Но совсем не романтические встречи ждали Николь впереди.

Она крепко держала руль, не снимая ноги с педали – это давало хоть какую-то иллюзию контроля.

Район, который предстояло посетить, в народе прозвали Тёмной Стороной. Естественно, он имел дурную славу. Власти старательно делали вид, что здесь всё «о*кей», что ничего противозаконного не происходит. Бордели, притоны, стрип-клубы, бойцовые ямы – это всё так обыденно, поэтому ничего удивительного, что люди мрут, как мухи.

Честно говоря – куда чаще мух.

Если бы люди только знали, что все те, кого они считали «мифическими» существами, свивали в подобных местах своих гнёзда. «Тёмная сторона» была таковой в прямом смысле слова. Каждую ночь вампиры, фэйры, демоны охотились в этих местах, считая их своими законными угодьями.

Каждый раз, как Николь приезжала в стрип-клуб к сводному брату, у неё возникало ощущение, будто она окунается в нечто липкое, вязкое, грязное. Смерть и разврат выглядывали из каждого угла, точили клыки. А люди, тупое стадо, сами брели на убой, добровольно принося священный, божественный дар жизни, на пропитание тварей из сумеречных щелей.

В отличие от овец и свинец, люди на собственный убой бежали охотно, надеясь на изысканное развлечение. И становились им сами.

Дорога сузились. Продвигаться вперёд теперь можно было на скорости не больше девяти миль в час.

Эта часть города сохранилась ещё с тех времён, когда по мощёным улочкам двигались не машины, а лошади и на современные скорости улочка была не рассчитала. «Дети ночи» имели свои слабости. Как и люди, они не слишком любили перемены. Порой, обжившись в одном месте, она не двигались с него столетиями.

Припарковавшись у чугунной ограды, Николь направилась к зданию с извитой неоновой вывеской кроваво алого цвета: «Тёмные мечты», – гласила надпись. Три широкие ступени вели ко входу, который охранял качок-негр.

Не человек, сразу было видно, но для того, чтобы определить, к какому виду нежити он принадлежал, Николь не хватало опыта.

– Добрый вечер. Я – Николь Джанси. Доложите вашему боссу, что его пришла навестить младшая сестрёнка.

Чёрные глаза равнодушно мазнули по ней, как по стене:

– Вам назначена встреча?

– Я могу приходить в любое время.

– Вам назначена встреча? – голосом автомата повторил негр.

Если сейчас сказать «нет», пошлют на хутор бабочек ловить.

– Да. Брат меня ждёт.

– О вас доложат. Ждите.

– Как долго?

– Сколько потребуется.

– Клоду не понравится, что меня заставляют ждать. Он будет недоволен.

Вампир скрестил руки на груди:

– Я же сказал – ждите.

– Сколько ждать?

– Сколько потребуется.

– Могу я, хотя бы, войти внутрь?

– У вас есть пропуск?

– Нет.

– Тогда – нет.

Не оставалось ничего иного, как отойти в сторонку. Ждать пришлось, впрочем, недолго.

– Николь Джанси – вы? Идёмте.

Людей внутри было много: юноши, девушки, мужчины и женщины. Пахло алкоголем, конфетами, пылью и кровью.

Проводник подвёл Николь к уже знакомой комнате с занавешенной дверью, придержав перед ней занавеску: