194 Современная психология имеет нечто общее с современной физикой в том отношении, что ее метод получает от интеллекта гораздо большее признание, нежели сам предмет. Этот предмет, психическое, настолько разнообразен в своих проявлениях, настолько неопределен и ни к чему не привязан, что даваемые ему определения трудно, если вообще возможно, интерпретировать, в то время как определения, основанные на наблюдении и вытекающем из этого методе, могут иметь – или, в конце концов, должны иметь – и свое количественное выражение. Психологическое исследование исходит из этих эмпирически или произвольно определенных факторов и наблюдает за психическим в плане изменения последних. Таким образом, психическое воспринимается как нарушение возможной схемы поведения, установленной тем или иным методом. Подобная процедура сит grano salis[21] характерна для естественных наук вообще.

195 При таких обстоятельствах достаточно очевидно, что почти все изучаемое зависит от метода и его исходных положений, которые в значительной степени определяют результат. Действительный объект исследований, конечно, играет определенную роль, но он не может проявлять свое самостоятельное бытие, не потревоженное и находящееся в естественных условиях. Таким образом, в экспериментальной психологии, и особенно в психопатологии, давно уже признано, что каждая конкретная экспериментальная процедура еще не постигает непосредственно сам психический процесс, но что между этим процессом и экспериментом – который можно было бы назвать «экспериментальной ситуацией» – встраивается некоторое психическое состояние, которое также видоизменяется. Эта психическая «ситуация» иногда может подвергнуть опасности весь эксперимент, ассимилируя не только процесс эксперимента, но и лежащие в его основе цели. Под «ассимиляцией» мы понимаем отношение со стороны субъекта, который неверно интерпретирует эксперимент, потому что он изначально имеет непреодолимую тенденцию рассматривать его, так сказать, в качестве теста на сообразительность, или интеллектуального теста, или как нескромную попытку заглянуть «за кулисы» его души. Такое отношение маскирует процесс, который экспериментатор пытается рассмотреть.

196 Подобное положение вещей является вполне обычным для ассоциативных тестов, изначально направленных на определение средней скорости реакции и на ее качество. Однако опыт их проведения показал, что этот результат малозначим, так как действенность метода оказалась под сомнением ввиду автономного поведения психического, иначе говоря, ассимиляции. Именно так я открыл чувственно окрашенные комплексы, которые ранее воспринимались как несостоятельные издержки реакции.

197 Открытие комплексов и феномена ассимиляции, вызываемого ими, достаточно ясно показало несостоятельность старой точки зрения – отсылающей назад, к Кондильяку, – которая допускала изучение