Я в который раз пробежался взглядом по перечню данных, хранившихся в её анкете, и прошёлся по своему кабинету. Меня что-то зацепило в ней вчера… что-то на ней буквально зациклило, но я никак не мог понять, что именно. О Калеопе Делеви к моменту встречи с Морой я и думать забыл. Хотя именно она, как выяснилось, поворовывала подлежащие контролируемой утилизации химикаты. За это её следовало бы призвать к ответу… но, как я уже и сказал, мне больше не было до неё дела.

А вот Мору Саан я из головы с тех пор выбросить не мог.

Я закрыл глаза, чтобы попытаться вспомнить её лицо, но получалось скверно. Девушка была очень худой. У неё были тёмные круги под глазами, обветренные губы и странный макияж – слишком яркие брови. Неужели она не видела, что такое ей не идёт? Почему-то из всех её внешних особенностей я зафиксировал в памяти только недостатки, но при этом отчётливо помнил, как факт, то, что она при всём притом показалась мне очень красивой.

Хотя нет… не только недостатки. Среди всех них я ещё особенно ярко запомнил её глаза. Большие мшисто-зелёные с маленькими серыми крапинками. В них было столько жизни, дерзости, внутренней силы.

Не отдавая себе отчёта в причинах, мне захотелось произнести её имя вслух.

– Мора…

Вот. Сказал.

Кто назвал тебя так, вздорное дитя Отерота? Что значило для него твое имя? Красивое сочетание звуков… или что-то большее? Поразмыслив об этом немного, я понял, что просто хочу прочувствовать, как оно звучит.

– Мо-о-ра-а…

Хм… глубоко и сумрачно, словно плотный тёмно-зелёный бархат в лунном свете или яркий пушистый мох с застрявшими в нём мелкими капельками росы. Что-то тёмное, насыщенное, приятное на ощупь, таинственно переливающееся в сумерках… Вот как звучало для меня её имя на уровне ощущений.

И чтобы всё это, в конце концов, могло значить? Почему я который день не могу перестать о ней думать?

Меня совершенно не устраивала эта беспричинная зацикленность.

Поэтому я решил пойти дальше – скачал анкеты её погибших родителей, сестры, других родственников. Перечитал их все по нескольку раз, пытаясь найти, за что можно было зацепиться. Но ничего особо примечательного так и не нашёл.

То, что её родители работали на Кри и погибли в их доках на Нарвиби? Слишком прозрачно. Агонизирующие остатки сопротивления в то время откуда только можно собирали людей и свозили их на аванпосты кампании против нас. Где же ещё могли оказаться два отличных техника с Отерота, если не там?

К исходу четвёртого дня моих мучительных размышлений о ней я начал испытывать настоящее раздражение и снова отправился в рабочий городок.

Кажется, я ещё ни разу в жизни не испытывал такого острого, навязчивого чувства! Даже привычная скука не доставляла мне столько неудобства. Возможно, об этом мне следовало поговорить со штабным врачом, но для начала я решил попробовать избавиться от этой эмоции самостоятельно.

Скажу честно, я пожалела о том, что потребовала заплатить мне вперёд. Нет, со стороны моих условных нанимателей в этом не было проблемы… Но с тех пор этот проклятый слиток рутения жёг мне руки!

Я чувствовала себя так, словно безумно голодной, стояла с полными карманами денег возле яркой витрины с красивой ароматной выпечкой. Но не могла ничего там купить, потому что эта несчастная пекарня ещё не открылась!

А нам с Эв столько всего было нужно…

Кто бы знал, как странно, оказывается, и больно считать копейки в продуктовой лавке, выбирая самый дешёвый хлеб и мясные обрезки, вместо нормального мяса, когда у само́й в кармане лежит целое состояние!