Томка всегда очень быстро говорит. Выразительно. Можно даже заслушаться. Предлагала ей идти озвучивать мультики или иностранные фильмы. Но… оказывается работая в клубах, деньги в кармане появляются чаще и быстрее. И их больше. Это затягивает. А сознаться, что вынырнуть из этого не можешь - сложно. Это значит признать свою слабость.

- Я хочу ее забрать. Как думаешь, проснется?

Будить дочь мне хочется меньше всего. Но просто до остервенения нужно ее обнять и зарыться в волосы. Они пахнут детским шампунем. А он такой сладкий! Конфетка. И сама Аленка как конфетка. Кисленькая немного, но самая любимая.

- Нет. Ты что? Их из пушки сейчас не разбудишь.

Подхожу аккуратно к дочери. Повернулась к стеночке, сопит, ресницы слегка подрагивают. Слезы напрашиваются. Но они не горькие. Скорее это слезы благодарности. И щемящая, всеобъемлющая любовь.

Переношу ее тихо домой, укутываю одеялом, которое она все равно ногами спустит вниз. Быстро снимаю парик, смываю с себя грязь и унижение и ложусь к ней под бочок. Ничем меня от нее не оторвать. Приросли друг к другу намертво.

8. Глава 8.

Просыпаемся от звонка домофона резко. Часы показывают двенадцать дня. Я проспала около шести часов. Аленка и того больше. Бурчит недовольно, ногами перебирает и одеяло скидывает.

Нет ни одной мысли, кто это может быть.

- Да? - голос спросонья кажется таким хриплым, не узнать.

- Эй, открывай давай!

- Куколка? - снова взгляд на часы. Путаюсь не только во времени, но и в днях. Издержки ночной работы.

- А ты думала кто?

Нажимаю на кнопку и слышу противное пищание - дверь открыта.

Куколка как всегда при параде - мелкие кудряшки, лак с блестками, яркие подведенные глаза и глянцевые губы. Сама улыбается открыто, обнимает, словно давно не виделись, и щебечет. Сейчас ее щебетанье немного раздражает. И сказать ей это ой как хочется.

- Ты чего такая веселая? И с утра пораньше?

Аленка выходит к нам в коридор. Пижама сползла. На голове бардак похуже моего. И сама она как маленький сонный гномик. Прям с нее писали песню.

- А ты все забыла, да?

Смотрит на меня свысока - ее рост и высота каблуков позволяют - руки уперла в бока и даже не улыбнется. Коза. Разбудила, поругала и молчит.

- Куколка, правда, не соображаю.

Говорю тихо и очень прошу, чтобы то, что я пообещала, никак не было связано с походом куда-нибудь. Будь то новый ресторан, кафе или мастер-класс по горловому минету. Однажды меня куколка затащила и на него. Было интересно, но до ужаса неловко.

- Кулинарные курсы! - сдается она, глаза выпучила. Большие они у нее, светло-голубые.

- Кулинарные? Курсы? Зачем они тебе?

Куколка не умеет готовить от слова совсем. И дело не в том, что не хочет учиться, а в том, что есть люди, которым это не дано. Вот Куколка одна из них. Вспоминаю, как она готовила ужин - ей так захотелось - и начинаю смеяться. С того дня, как мы с ней познакомились, она стала придавать моей жизни много ярких брызг. Скрашивала мою серость.

Могу ли я считать ее подругой? Фиг знает. Но то, что рядом с ней и правда расслабляешься - это факт. Легкая она. И легкость эту привносит не только в свою жизнь, но и в мою. Да и Аленка ее обожает. Вот стоит сейчас и жмется к ней. Что-то на ухо шепчет.

- Нинелька, у меня, - косится на Аленку. Значит, разговор не для детских ушей, - появился кавалер. Хочу его удивить!

- А что? Курсы по, - теперь кошусь на Аленку я. Та уже увлечена киндером - куколка принесла, - горловому минету прошли даром? - чуть тише говорю я.

- Фу такой быть, Нинелька, - и ухахатывается. Глаза горят, щеки покрываются румянцем, а губки складывает уточкой - настоящая куколка!