- Был и приват. Он… пару раз касался меня. А мне это не нравилось. Чувствую теперь себя использованной.
- Использованный бывает только презерватив. Его дважды уже не наденешь. А женщина только затроганной, - вставляет свое замечание Зарина. Она из яркой стриптизерши превращается в обычную женщину. Макияжа уже нет, волосы убраны в обычный хвост.
- Тогда я была затроганной. И это отвратительно, - кричу я. - Хочу домой, - устало произношу. Опускаюсь вниз, голову кладу на колени. Глаза закрывать нельзя - рискуешь заснуть.
Я думала раньше сильно уставала. Приходила со смены и заваливалась спать до обеда. Каждая клеточка была выжата до максимума. А сейчас она не только выжата, она испорчена и уже начала гнить. И гниение это необратимо.
Я одеваюсь в привычный спортивный костюм, в котором и приехала, и выхожу из здания. Парик пока на мне, макияж смою дома. Я отчаянно не хочу, чтобы хоть кто-то знал какая я. Образ, созданный мной, останется закрепленным за стриптизершей Нинель. Не хочу иметь с ней ничего общего.
Астра плетется следом. Зевает на ходу и морщится, стоит нам выйти на улицу. Солнце ярко светит.
- До завтра? - Астра меня обнимает, проводит рукой по волосам. Странная она все-таки.
- Да. До завтра, - прощаемся. Я подхожу к своей машине, та зазывно мигает.
Вскидываю голову к нему. Оно ясное. Ни облачка. Чистая голубая гладь. Дышу глубоко.
По чуть-чуть я начала свыкаться с мыслью, чем я занимаюсь теперь. Это просто работа, где нужно чуть больше позволить другим. И себе в том числе.
Внушаю это себе, заталкивая все чувства на задворки. Понимаю, что они никуда не денутся. Скорее всего, чем дальше я буду их задвигать, тем сложнее будет мне потом. В один прекрасный день я взорвусь вулканом. И это не про крышесносный оргазм. Это будет смертельное и убийственное действие.
Тру ладони друг о друга. Они все еще холодные. Щеки горят, грязное тело ждет прохладных капель. А руки… даже пальцы тяжело согнуть.
Я чувствую, что сзади кто-то подходит, дышит шумно в затылок. Этот кто-то берет прядь черных волос, рассматривает ее.
Мне не надо поворачиваться, чтобы узнать его. Горький табак, но в нем есть какая-то сладость. Олег раньше увлекался сигарами. У них специфический запах, ничего общего с обычными сигаретами. Аромат глубокий, с горькими нотками, а на языке остается сладость и привкус чего-то мужского, запретного и жгучего.
Мне так и хочется сказать, что раньше ты пах по-другому. Закусываю внутреннюю часть щеки.
Главное молчать. Не болтать. Не выдержу, если он все-таки узнает во мне ту Нинель.
Это же он меня так звал.Только звучало это нежно и ласково. А сейчас…
- Домой не торопишься, - говорит уверенно. Слова только растягивает.
По спине прокатывается холодок. А следом и мурашки. Меня всю от него потряхивает. Запах его, другой, аромат, другой. Я же не знаю уже этого человека. Он чужой. А чужой должно равняться опасности.
Но мое тело так не думает. Грязное, облапанное сальными взглядами считает, что человек, стоящий за моей спиной, самый желанный объект.
- Почему же? Очень. - Не терпится добавить, что меня дома дочка ждет. Сопит еще, наверное, сны видит. Хочу вдохнуть запах ее волос. Так настроение поднимается и чувство, что на все готова ради нее.
- А что тогда стоишь и в небо смотришь? - он сам поднимает взгляд наверх. Всматривается.
Делаю два вдоха. Хочу спросить его. На языке вертятся вопросы.
- Та девушка в зале, которая была с вами… Она? - жена? Любовница? Кто? Боже, неужели я это хочу у него спросить? У меня нутро жжет только от мысли, что он опять несвободен, а смотрит в мою сторону. Нельзя же не понимать, что он хочет меня. Сильно. До ходящих желваком и крепких кулаков.