Пока князь Мокшанский стоял в раздумьях, Богдалов дал указания своим людям, ждавшим на мосту, и они направились к оку портала. Там положили походные рюкзаки и начали разбирать из них снаряжение: рунокольчуги и рунабры, сабли и взрыв-бутылки.

Родион не наблюдал за приготовлениями. Все его люди знали, что делать и были избавлены от сомнений. А вот с господином Уле, похоже, возникла заминка. Богдалов направился к нему и Голицыну и подойдя, доложил:

– Ваше сиятельство, мои будут готовы в любой момент.

Александр Николаевич снова нажал на Мокшанского:

– Уле, нам нужны ваши.

Но тот по-прежнему молчал, глядя на то, как через око портала по железным пластинам энергопутей до сих пор вытекают длинные языки кровавых луж и, достигнув решётки, капают вниз дождём. Единственное, о чём Уле думал сейчас: как он это позволил? Как не понял, во что его втягивают? И как он будет это теперь исправлять?

А Родион заметил на мосту женщину в сливовом платье с длинными чёрными косами, которая просто летела к ним быстрыми шагами. Богдалов подавил лёгкое недовольство от понимания того, что его люди наверху явно не выполнили его приказ. Он же велел открывать огонь на поражение, если кто-то захочет пройти в обитель.

Уле обернулся, заметив взгляд полковника, и, увидев жену, встретил её очень неприветливо:

– Я велел тебе не приходить сюда!

– Да, мой свет, – нежно ответила Равжанна, подойдя.

Но её взгляд остановился не на муже, а на тех, кто был с ним. Князь Голицын нахмурился, а Богдалов сложил руки на груди. Появление княгини сейчас крайне неуместно и опасно. Равжанна уже отговаривала Уле от участия в этом особо важном деле общества. С большим трудом удалось заставить его. Но, похоже, упрямая мордовская ведьма решила не сдаваться и выбрала самый неподходящий для этого момент.

– Я велел… – повторил Уле, но его голос смягчился. – Что заставило тебя ослушаться?

Равжанна остановилась в шаге от мужа, и внезапно шесть её кос взвились в воздух, словно змеи, а фиолетовые глаза потемнели в ночь.

– Это сделал ты! – грозно сказала она.

Уле вздрогнул, глядя на жену, а та подняла руку с чем-то зажатым в кулаке и внезапно бросила в его грудь горсть земли. Совсем сухой, просто ставшей пылью на его кафтане.

– Посмотри, что они делают! – голос Равжанны вызвал эхо в огромном пространстве обители. – Это земля со дна реки! Которая высохла сегодня. За один день! Они убивают Валда-каль! Сила нашей земли в нём, а оно истекает кровью! Как ты это допустил?!

Княгиня показала рукой вниз – в сплетение белых корней, которое тонуло в сверкающей голубой массе. И Уле сглотнул ком в горле.

– Госпожа Равжанна, – Александр Николаевич направился к ней, – уверяю вас: все повреждения, которые получило Валда-каль, будут излечены, как только мы получим то, за чем явились…

– Стой, бес! – чёрные косы женщины взметнулись в воздух и угрожающе нацелились на Голицына, как и её сверкающий взгляд. – Великое древо излечит себя и без вас! Оно закроет своё ложе и поглотит всё, что вы тут натворили! Но что с теми, кого вы убьете? Ты их поднимешь из мёртвых?!

Равжанна обернулась к мужу.

– Инен-армуны уже болеют. Как и многие другие. Ты уверен, Уле, что до того, как твои друзья получат то, что им нужно, наш народ не вымрет? И где наши братья, которых ты забрал сюда? Где инен-армуны? Красные лисы? Серые волки? Где вирень-тувы?

От этого вопроса князь вздрогнул и опустил взгляд.

– Так, довольно этого, – громко вступил Александр Николаевич. – Госпожа Мокшанская, я приказываю вам покинуть обитель Валда-каль.