– И у нас, и у нас… – понеслось со всех сторон. – И хозяйки печек болеют и домовые…

Поручик, наблюдавший за жителями селения, уже подумывал доложить полковнику Богдалову о стихийном собрании перед порталом, но пока не делал этого. Никто не подходил близко.

Просвет улицы, ведущей к площади, внезапно осветил голубовато-зелёный свет, и показалось облако горящих точек. Тысячи огоньков наполнили свечением воздух, и за ними появились три большие лисицы ростом со взрослых телят. В сиянии роя светлячков, красный пушистый мех на оборотнях казался сверкающим фиолетовым.

На одной лисице сидела верхом черноволосая женщина в платье цвета спелой сливы с богатой золотой вышивкой, на двух других – мальчики, тринадцати и десяти лет.

Люди умолкли, но всего на мгновение, а потом разнеслось:

– Равжанна едет!

Толпа обрадованно расступилась, чтобы освободить место для своей княгини. Мокшанская въехала на площадь, отпустила махом руки рой светлячков, служивших ей светом по пути, и легко спрыгнула со спины лисицы.

Княгиня, хоть и любила лошадей, но ездила всё-таки как привыкла с детства – на оборотнях лисах, и сыновей посадила на них. И покататься можно, и «понянькают» мальчишек, если что. Оба спрыгнули так же ловко, как матушка. А большие лисицы оторвались передними лапами от земли и встали, обращаясь в молодых женщин. Длинные красные волосы пышными волнами легли по их бокам до самых бёдер, обернув собой, будто красной туникой.

– Равжанна… – понеслось со всех сторон, – баярава-матушка.

Люди поклонились. Старейшина Бажут поднялся со своего места у костра вместе с остальными вирень-тувами и направился ко всеми любимой жене князя Уле. Отвесил ей низкий поклон. Такой низкий, что пятачком выдул землю из-под ног женщины.

Княгиня рассмеялась и красиво откинула с плеч длинные чёрные косы. Их у неё было аж шесть. По три с каждой стороны и все до самых пяток. А в начало каждой вплетены нежно-фиолетовые цветы мордовника. Острые лепесточки торчали, будто зубчики короны.

– Доброй ночи добрым людям! – громко сказала Равжанна.

– Доброй, баярава-матушка и тебе… – понеслось отовсюду.

– Муж мой там? – Равжанна сделала голос весёлым и показала на портал, который охраняли солдаты.

– Там, матушка, там… – люди отвечали с большой охотой, потому что поняли, что княгиня приехала не просто так.

Равжанна обернулась к девушкам-лисицам, возле которых стояли её сыновья. Оба мальчика, как две капли воды похожие на мать смольно-чёрными волосами, светлой кожей и фиолетовыми глазами, с интересом осматривались вокруг.

– Нянек своих берегите пока меня не будет, – улыбнулась Равжанна сыновьям.

Те кивнули и оба ухватились за ладони девушек. А вот сами лисицы очень серьёзно посмотрели на княгиню. Хоть она и держала улыбку на губах, но её охранницы знали, что у неё на душе.

Равжанна уверенным шагом направилась к солдатам. Поручик встретил княгиню уважительно с поклоном, но сразу отказал:

– Госпожа Мокшанская, я не уполномочен впускать вас.

Толпа затихла. К этому моменту на маленькой площади уже собрались все жители селения и теперь ждали с волнением. Князь Уле запретил приближаться к порталу. Едва его построили и сказали для чего этот «железный колодец» нужен, как приставили к нему охрану и никого не подпускали.

Равжанна задумалась, постояла так и внезапно всплеснула руками:

– Вай! Жене к мужу нельзя пройти!

– Приношу извинения, – непреклонно ответил поручик. – Не велено. Ничем не могу помочь.

– Вай! – княгиня повернулась к людям: – Да что ж творится?

А сама при этом взглянула на инен-армунов и внезапно показала им глазами в сторону и вверх. Кичай вопросительно поднял бровь, но понял! И невольно улыбнулся. А потом отступил назад, исчезая в толпе. Так же незаметно ушли за ним и остальные крылатые. Люди прикрыли их отход тем, что сами шагнули ближе.