– Оставайся вместе с Йеном. – Белые зубы Коннора сверкнули в наступающей темноте. – Он в очень большой опасности.

– Что за чушь! – Вспомнив про Шилес, Йен снова отхлебнул из кувшина и поперхнулся, когда Алекс въехал ему локтем под ребра.

– Хорошо бы не тревожить Йена целую неделю, – попросил Алекс. – Ты ведь не хочешь, чтобы его бедняжка жена осталась неудовлетворенной после такого долгого ожидания.

Все расхохотались в первый раз с того момента, как услышали новость про отца Коннора.

Все, кроме Йена.

– У меня нет жены, – повторил он.

– Земли Шилес очень важны для клана, в особенности замок Нок. – Коннор обнял Йена за плечи. – Он защищает нашу территорию со стороны восточного побережья. Мы не можем допустить, чтобы он отошел в руки Маккиннонов.

– О чем ты говоришь? – процедил сквозь зубы Йен.

– Ты прекрасно знаешь, что мой отец заставил тебя жениться совсем не оттого, что его волновала добродетель Шилес. Ему хотелось, чтобы замком Нок владел его племянник.

– Даже не пытайся намекнуть мне, чтобы я взял Шилес как жену.

Коннор сжал плечо Йена.

– Я прошу лишь о том, чтобы ты помнил о нуждах клана.

Йен рывком скинул руку Коннора со своего плеча.

– Еще раз повторяю, я не пойду на этот брак.

– Ладно, договорились, – согласился Коннор. – Тогда ты должен найти кого-нибудь, кому можно доверять и кто станет ей мужем вместо тебя.

– Может, ты подождешь, пока займешь место вождя, а уж потом начнешь отдавать приказы, – огрызнулся Йен.

Полуостров Слит, остров Скай

Ветер рвал накидку с Шилес. Вместе со своим ближайшим соседом Гордоном Граумахом Макдональдом она стояла на скале, выходившей в море, и всматривалась в даль. На фоне темнеющего неба над материком черной громадой возвышались горы. Нужно было возвращаться домой, помочь приготовить ужин. И ветер пробирал до костей. Но Шилес не уходила, что-то удерживало ее здесь.

– Долго ты еще будешь ждать Йена? – спросил Гордон.

Наблюдая за едва видимой в сумерках лодкой, пересекавшей под парусом пролив, она задумалась над вопросом.

Не услышав ответа, Гордон добавил:

– Ведь ты в нем разочаровалась.

Разочаровалась? Такое возможно? В последнее время она задавала себе этот вопрос каждый день.

Сколько себя Шилес помнила, она всегда любила Йена. Наверное, с того момента, как научилась ходить, ей хотелось выйти за него замуж. Она улыбнулась про себя, вспомнив, как он был ласков с ней, несмотря на шуточки и дразнилки, которыми его награждали взрослые и сверстники за то, что позволял крохотной девчонке, вполовину меньше его, таскаться за собой по пятам, как бездомной собачонке.

– Пять лет сплошного ожидания, – не отставал Гордон. – Такого не заслуживает ни один мужчина.

– Это правда. – Шилес откинула упавшие на лицо волосы.

Свадьба стала самым грустным вспоминанием всей ее жизни. Она относилась к тем женщинам, у которых в прошлом не осталось ничего хорошего – вспоминай не вспоминай. Времени на то чтобы организовать свадебное пиршество и призвать благословение на брак, как предписывали традиции, у них не было. Не было ни подарков, ни добрых пожеланий от соседей. Никакого тебе омовения ног невесты. Никакого обручального кольца. Молодой супруг даже не стал вносить ее на руках в дом через порог.

Супружескую кровать не окропили святой водой: Йен пригрозил спустить священника с лестницы, если тот попробует пойти за ними в спальню.

В общем, не было сделано ничего, чего требует обычай для того, чтобы семейная жизнь удалась. Мать Йена настояла на том, чтобы Шилес переоделась в новое платье, хотя, что новое, что неновое – ей было все едино. Но мать Йена и слышать не хотела, что на невестке останется то самое грязное платье, в котором она появилась у них. К сожалению, единственным новым оказалось платье, которое будущая свекровь сшила для себя.