Второй закон иерархии. Количество социальных благ, падающих на одного индивида, всегда возрастает по мере перехода от нижестоящего к вышестоящему уровню иерархии.

Иногда утверждается, что количество социальных благ, которые получают те, кто находится наверху, всегда больше количества социальных благ, получаемых теми, кто находится внизу. Однако ситуация, когда общая масса социальных благ на высшем уровне иерархии больше совокупной массы этих благ на низшем, является не универсальным, а частным случаем. Нередко общая масса социальных благ, принадлежащих рядовым гражданам, больше (причем на порядок), чем масса благ, принадлежащих их правителям и отдельным наиболее богатым людям. Хотя на одного человека, принадлежащего к высшему уровню иерархии, падает, разумеется, неизмеримо большая величина, чем на одного человека, пребывающего на наиболее низких уровнях иерархии, тем более на самом низшем.

В книгах, изданных на Западе и рассматривающих социальные и экономические проблемы общества, как правило, выделяют редкость как первое свойство социальных благ. При этом экономическую теорию строят на постулате бесконечности потребностей человека и дефицита удовлетворяющих их благ. Этот кажущийся несомненным тезис, представляемый студентам западных вузов (а теперь и многих российских) как элемент высшей мудрости, на деле является:

– банальным;

– не соответствующим истине;

– апологетическим (т. е. тенденциозным, пропагандистским).

Банальность этого тезиса заключается в его принадлежности к вещам, которые, казалось бы, самоочевидны, причем эта очевидность берется в качестве краеугольного камня экономической и социальной теории. Если бы внешняя видимость бытия, в том числе экономического и социального, совпадала с сущностью, то всякая наука была бы излишней. Между тем наука существует для того, чтобы докопаться до сущности, которая часто искажается видимостью до неузнаваемости, а уже из понимания сущности выработать новый алгоритм поведения, соответственно сущности изменив свои цели и ценности.

Заметим, человеку свойственны бесконечные потребности только в духовной сфере, в процессе творчества, осуществления творчески-созидательной деятельности, т. е. в сфере, где ценности взаимно умножаются (вспомним сопоставление Б. Шоу двух людей, обменявшихся яблоками и идеями: яблок останется два, а идей – уже четыре). В материальном плане человеку объективно присущи ограниченные потребности. Безграничность материальных потребностей возникает лишь тогда, когда человек пытается утвердить свою личность и возвыситься над другими[8] не за счет творчества, достижений в науке, искусстве, изобретательстве, а за счет обладания вещами и социальными благами престижного порядка, т. е. которые в дефиците и отсутствуют у многих людей.

Тезис о безграничности личных потребностей человека (под ними имеются в виду экономические потребности, ведь этот тезис присутствует только в учебниках по экономической теории) носит апологетический характер. Это связано с тем, что при помощи данного тезиса хотят оправдать современную социально-экономическую систему стран Запада, в основе которой лежит безудержное потребительство материальных благ престижного порядка. Запад открыто провозглашает основой своей социальной системы рынок и демократию. Поскольку в условиях рынка демократия продается и покупается на корню, то можно ограничиться и одним рынком, без демократии, которая превращается в маску. А вот уже основой рынка является продажа товаров и услуг. И чтобы безудержно продавать, люди должны безудержно покупать, а для этого они должны быть психологически, в качестве главной жизненной доминанты, настроены на безудержное потребительство вещей. Последнее в своем безудержном качестве в конечном итоге приводит к разрушению биосферы планеты и гибели человека как вида. Безудержность потребительству придает престижный характер потребляемых благ, а престижность по своей природе – продукт психики. Мир вещей конечен, качество бесконечности в этот мир пытается привнести психика. Если бы люди в своей массе ограничили свое потребление вещей лишь бытовым комфортом и материальным обеспечением здорового образа жизни, а утверждать себя стали в творчески-созидательной деятельности, уважая друг друга за мастерство, а не за богатство в вещной форме, современная западная цивилизация и ее массовая культура рухнули бы, словно карточный домик.