– Она все же сделала это! – сказал я тупо.

– Ну, не стоит винить в этом бедную девушку, кто бы она ни была, – уверенно сказала моя секретарша. – На Манхэттене полно волков вроде вас, готовых воспользоваться затруднениями любой девушки, не считаясь ни с чем.

– Может, она оставила адрес? – с мольбой спросил я. – Или, допустим, номер телефона?

– Вы запели ту же песенку на другой мотив? – осведомилась Фрэн, разыгрывая удивление. – Скажу откровенно, Дэнни, кроме мелодии не мешало бы поменять слова.

– Ее зовут Лака Тонь! – рявкнул я. – Мне необходимо срочно связаться с ней!

Фрэн покачала головой.

– Неудачливый соблазнитель! Она ничего не оставила, за исключением запаха своих контрабандных духов.

– Она должна была остановиться где-то в Нью– Йорке, – предположил я в отчаянии. – Постарайся навести справки в отелях.

– Только из наших окон их просматривается не меньше полусотни, – ласково возразила Фрэн. – Ты что, растерял и без того жалкие остатки своего ума?

– Ну ладно, – выдал я, как только собрался с мыслями. – Тогда найди мне Джонатана Кука, остановившегося в «Палм-отеле».

– Хорошо. – Фрэн пожала плечами. – Судя по тому, как была экипирована эта гавайская пышка, я решила, что у тебя уже все схвачено – включая родинки и родимые пятна – и занесено в маленькую черную записную книжку.

– Я не стал бы торопить тебя и сам дергаться, – заверил я, – но так получилось, что этот звонок – дело жизни и смерти.

– Надеюсь, не моей! – Она презрительно выгнула брови. – Думаешь, у этого Джонатана Кука есть ее телефон?

Лицо Фрэн мгновенно побледнело, когда она прочитала жажду убийства в моем взгляде – едва я начал приподниматься со своего стула.

– Уже бегу! – проворковала она и выбежала в тот чулан, который я возвышенно именовал приемной. Через тридцать секунд мой телефон зазвонил, и Фрэн заявила, что Кук на проводе.

– Да? – услышал я через несколько секунд холодный, можно сказать, ледяной голос.

– Мистер Кук, – начал я напористо, – я – Дэнни Бойд из «Сыскного бюро Бойда», и мне необходимо срочно встретиться с вами.

– Зачем? – спросил голос все так же равнодушно.

– Это очень важно! – сообщил я ему. – Мне не хотелось бы говорить об этом по телефону, но речь идет о вашей жизни и смерти.

– Вы пьяны, мистер Бойд?

– Нет, и я не шучу. Это…

– Может, вы спятили?

– Послушайте! Я…

– Если вы в здравом уме и не пьяны, мистер Бойд, то, мне кажется, у вас нет разумных причин беспокоить меня. Не делайте этого больше!

Во второй раз за десять минут со мной не хотят говорить и вешают трубку!

Я оставил телефон в покое, закурил сигарету, поднялся из-за стола и, подойдя к зеркалу на стене, принялся тщательно изучать свой профиль. Он почти не изменился – подлинное воплощение мужского совершенства, хотя с правой стороны это не так бросалось в глаза, как с левой, да и короткую стрижку я сделал совсем недавно. «Так что же случилось?» – недоумевал я.

От размышлений меня оторвал быстрый стук высоких каблучков – Фрэн вернулась в кабинет.

– Дэнни, – сказала она укоризненно мгновение спустя, – ты еще не поставил автограф на эти письма?

– Ответь честно, пусть даже это причинит мне боль. – Я повернулся к ней и достаточно долго демонстрировал свой левый профиль. – Ты в последнее время не замечаешь каких-нибудь изменений в моем облике?

– Ни малейших, – ответила она язвительно. – Тот же невыносимый эгоизм, те же иллюзии относительно собственного неотразимого очарования, тот же мозг с одной извилиной и рентгеновский взгляд.

– Тогда почему вдруг, без всяких причин, люди начинают ненавидеть меня настолько, что бросают трубку прежде, чем я успеваю вымолвить хоть слово? – спросил я с горечью.