Но болтать меньше не стали. Просто делали это тайком, чтобы драконы и я не услышали. Но можно понизить голос, а взгляд не спрячешь – он всё равно выдаст. Придворные посматривали на меня с завистью и насмешкой, и жалости я не заметила ни в ком. Эти взгляды жалили, как пчелы, и я мечтала поскорее укрыться в отведенной нам комнате, но Брюна желала веселиться.

 Я очень надеялась, что она пробудет со мной рядом до конца праздничного обеда, только не прошло и полчаса, как она отправилась раздбыть сладостей и… пропала. Как сквозь землю провалилась. Я метнулась к столу, потом к цветочной беседке, но Брюну не нашла.

Не было сомнений, что она скрылась с каким-нибудь смазливым юнцом, пока строгий папочка отвернулся. И когда ее исчезновение обнаружится, не обвинит ли герцог меня в том, что недосмотрела?

Бестолково обежав округ стола, я не придумала ничего лучше, как забиться в кусты жимолости, подальше от насмешливых взглядов, и сосредоточиться, пытаясь отыскать Брюну через книгу пророчеств. Но, как назло, книга приоткрывала страницу и сразу же захлопывалась, словно дразнила меня.

- …редкая красотка, - услышала я мужской голос по ту сторону кустов – кто-то из придворных подошел к фонтану, чтобы наполнить бокалы вином. – Такая украсила бы собой любую постель, даже королевскую, не то что маркграфа Эльбы.

Я спрятала лицо в ладони, ничего так сейчас не желая, как провалиться сквозь землю.

- Мечтай, мечтай, - вальяжно ответил другой мужчина. - Эту рыбку уже поймали в свои сети драконы, нам остается лишь облизываться.

- Поймали, и теперь не могут решить – кто ее первый съест, только и ждут, что Ночь Ландышей, - проворчал третий.

- А сэр Шауг? – недовольно возразил первый мужчина.  

Ему ответили дружным смехом.

- Что ловить человеку, когда сети расставляют драконы? – снисходительно сказал второй мужчина. – Забудь, дружище, забудь. И вообще, потише. Вспомните, как Мастини грозился Лестренду. Эти драконы – все развратники и убийцы. Пусть развратничают, главное, чтобы убивали не нас.

Мужчины чокнулись полными бокалами, выпили за здравие и удалились, а я тихонько выбралась из кустов.

Бежать. Спрятаться. Скрыться ото всех.

Я плохо представляла, где находились наши с Брюной покои, но побрела наугад, пытаясь найти дорогу хотя бы из сада в замок – а там можно будет расспросить слуг… или самой вспомнить, по каким коридорам мы шли…

Я выбирала тропинки среди кустов, чтобы не увидели гости праздника, и не заметили драконы. Драконы решают, кто первый меня съест… Наивные сплетники… Едва ли герцог позволит кому-то «съесть» провидицу. Нет, не позволит.

Мне очень хотелось в это верить, и я убеждала себя, что герцог видит во мне иную ценность, но в душе сквозило противным холодком. Я боялась. И в самом деле боялась. Драконы – развратники… Это знают все. И я убедилась в этом. Развратники, жадные до плотской любви…

Снова припомнился грешный и волнительный сон, где я видела себя в постели с герцогом. Как такое могло прийти в мои сновидения?! И почему… почему я сказала, что мои цвета – серый и алый. Никогда не любила эти цвета. Они мне и не идут вовсе. Но… серый и алый…

Серый и алый.

Цвет северного моря, северного неба и... цвет глаз герцога. А алый – цвет его страсти.

Эта мысль настолько поразила меня, что я на секунду застыла на месте, глядя на зеленую траву под ногами, а потом бросилась бежать наугад. Вперёд, главное – вперёд! И не останавливаться!.. Как будто меня уже преследовала драконья стая!..

Я мчалась все быстрее, свернула вправо и столкнулась с леди в нежно-зеленом платье. Мы обе едва не упали, и она вскрикнула, а я принялась бормотать извинения, но почти сразу же замолчала. Потому что передо мной стояла Мерейва. Она была одна, без сопровождения, и, увидев меня, прищурила глаза, словно приготовившись к нападению.