Все правильно. Так и есть.

Я с трудом заставила себя высвободиться из теплых и уютных объятий, вытерла рукавом кофты слезы с лица.

- Все, уже все, - пробормотала я, отодвигаясь подальше от Мирона, благо длина лавки позволяла.

- Так и не скажешь, что с тобой?

- Да испугалась я. Просто испугалась.

Попутчик он или нет, это никакой не секрет, а чистая правда.

- Испугалась? – удивился Мирон. – Чего? Или кого? Щенка?

- Испугалась, когда ты в речку бросился, - честно ответила я. – Ты перед этим сказал, что там опасно… для тех, кто не умеет плавать.

- Я умею, - сказал Мирон.

- Я убедилась… позже. Но в первый момент перенесла свой страх на тебя.

- А-а… Понятно. – Он вздохнул. – Так испугалась, что весь вечер в себя не могла прийти?

- Нет, потом я злилась.

- На меня?

- На себя, Мирон. Я плохая мать. Как бы ни старалась, не могу дать Захару все, в чем он нуждается.

- Э-э… А вот тут не понял, - признался он. – Объяснишь?

- Щенок. Я смотрела, как вы с ним возитесь, как горят глаза у Захара… А я ведь не могу позволить ему взять щенка домой.

- Почему? – ожидаемо поинтересовался Мирон.

- Потому что у нас нет своего дома. Квартира, где мы живем – мамина. И она категорически против домашних животных.

Мирон не успел ничего ответить, у меня в кармане зажужжал телефон. Ой, блин… И зачем я маму вспомнила! Очень вовремя…

- Прости… - шепнула я Мирону и ответила на звонок. – Привет, мам.

- Хеллоу! – услышала я ее бодрый голос. – Доброе утро!

Ну да, это у нее в Америке утро, а у нас уже ночь. Но мама, как обычно, об этом забыла.

- Доброе, - согласилась я. – Как дела? Как здоровье?

- А? Что? Ничего не слышу, - пожаловалась мама. – Говори громче!

- Не могу, Захар спит, - соврала я.

Хотя… Он же действительно спит!

- Ой, ладно, тогда слушай! Мы с Ларри летим в Санкт-Петербург, у него там дела! Но сначала в Москву, на пару дней! Тебя повидать, Захара!

Я невольно отставила телефон подальше от уха. Это маме не слышно, не мне. Зачем она так кричит…

- Ты комнату мою приготовь! Слышишь? Уборку генеральную сделай!

Комната? Уборка… Боже, я же сдала квартиру на лето! Но я и предположить не могла, что маме вдруг соскучится по мне и внуку!

- Мама, ты не собиралась в Москву! Не предупреждала!

Теперь уже и я повысила голос, чтобы она точно услышала.

- Захотела – и собралась, - отрезала она в своей обычной манере. – Тебе не хватит одного дня, чтобы сделать уборку?

Одного?!

- Мама, дело в том… дело в том… - Если она узнает, что в ее квартире живут чужие люди, меня четвертуют. Прямо на глазах у Захара. – Я не знала, что ты приедешь, поэтому затеяла ремонт!

- Какой ремонт? На какие деньги? Варвара, ты бредишь?! А Захар? Как вы там живете… с ремонтом?!

Мама и ремонт – вещи несовместимые, абсолютно. Она не выносит даже намека на запах краски или штукатурки.

- А мы там не живем, - выкрутилась я. – Я тут… замуж вышла. Мы с Захаром у мужа на даче. А ремонт он предложил сделать, пока нас там нет.

Как там говорят… Остапа понесло? Вот и меня несло, да так, что не остановить. Господи-и-и… Мне двадцать пять лет, а я до сих пор боюсь маминого гнева. Нет, она никогда меня не била. Даже пальцем не тронула. Но она так филигранно умеет читать нотации! И за квартиру, сданную без ее ведома чужим людям… Бр-р! Лучше об этом не думать.

- Так мы не сможем увидеться? – спросила мама, проглотив мою ложь.

Хм… И она не удивилась моему «замужеству»?

- Конечно, сможем! Поживете здесь, на даче. Муж не будет против! – заверила ее я, подписывая себе смертный приговор.

- Может, он тогда и аэропорту нас встретит? Я сброшу тебе сообщением дату и номер рейса.