Дядя Витя, не дожидаясь реакции на свои слова, заглушил мотор, вышел и галантно открыл Зинаиде дверь:

— Приехали, милостивая сударыня, лучшая кофейня в городе. будете здесь еще — запомните — прямо напротив музей Гончарова.

— Благодарю, дядя Витя, вы нам очень помогли, — милостивая сударыня подала засмущавшемуся дяде Вите ручку.

«Это ж надо, — Феликс впечатлился произошедшему больше, чем исчезательным дверям, — смутила таксиста!»

Водитель остался ждать, а Зинаида, Феликс и Жорж зашли в кофейню. Сделали заказ и сразу получили его солидную часть: кофе здесь варили, похоже, мгновенно.

Девочка на кассе, узнав, что они здесь проездом и скоро должны вернуться на вокзал, извинилась перед другими посетителями, отложила все дела и занялась их завтраком.

Заказ у вошедшего прямо за ними парня в темно-синем классическом костюме-тройке принимала ее коллега, стремительно вызванная из подсобки.

— Хотелось бы и мне познакомиться с этим Робином Гудом, — Зинаида с наслаждением сделала уже второй глоток и намеревалась сделать третий.

Посетитель в темно-синем костюме с чашечкой имбирного латте в руке придвинул стул к их столику. С ловкостью мастера спорта по переносу и постановке на стол кофейных чашечек поставил на стол свой кофе. Пышная ровная пенка не двинулась ни на миллиметр. Незнакомец сел, поднял неестественно белые, будто фарфоровые, глаза, чуть раскосые, с абсолютно черными радужками, и сказал:

— Мне бы тоже очень этого хотелось, Зинаида Николаевна, — неуловимым движением он оторвал чашечку от поверхности стола, сделал мягкий глоток и бесшумно поставил ее обратно.

Феликс беззастенчиво уставился на идеально ровную поверхность пенки в бокале незнакомца. Тот замер на мгновение, а после протянул Зинаиде руку и представился:

— Динар, — назвал он популярное татарское имя, — можно просто Динар, — лишние формальности, такие как временная фамилия, в общении с Министерством он предпочитал опускать.

Зинаида руку приняла. Не стала жать, как подумал было Феликс. Она перевернула ладонь, кисть темноволосого юноши с немного резкими скулами оказалась сверху, накрыла её нежную розовую ручку.

Длинные пальцы музыканта, вора или художника (или все сразу?) украшали аккуратные ногти.

«Делает маникюр? — удивился Феликс. — В Ульяновске?»

Массивная печатка темного, чуть красноватого золота с детально прорисованным распахнутым крылом смотрелась странновато на ухоженной руке. Такое украшение подошло бы мужчине брутальному, широкому, и, вероятно, лысому.

Динар же был тонок, красив и умеренно волосат.

— Динар, я еду... — начала было ведьма.

— Я знаю, — ответил он, не выпуская её руки, — куда и зачем вы едете. И с кем, — он посмотрел сперва на Жоржа, потом на Феликса. На последнем взгляд странного юноши в костюме задержался, — интересный выбор.

Феликсу показалось, что стало холоднее. Быть может, в кафе кто-то потыкал в пульт на кондиционере и убавил градусов?

— Он стажер, — Зинаида переключила его на себя, — без пяти минут штатный сотрудник Министерства.

Динар переключился. Перевел взгляд на ведьму. Та старалась дышать ровно, спокойно. Но пару выдохов пропустила.

Расторопная официантка принесла завтрак. Пришлось прервать общение, чему Зинаида была даже рада. Впрочем, её руку жданный гость не выпустил.

— Время ограничено. Расскажу, что знаю, — Динар есть не планировал, да и кофе отпил больше для вида, — вокзал видели? Да, — он провел пальцем, незаметно для всех цепляя ладошку Зинаиды, — весь город шутит, что не только Москва похорошела при Собянине. Но это магия. Я не могу определить, насколько сильным было воздействие...