Невдалеке прозвучал спокойный лай собаки, на ветку у поляны села сорока. И Ефимыч, оставив сумку у пня, неторопливо побрёл вниз, к землянке, в недрах которой сидел, свернувшись калачиком, беглец.

– Путь свободен, выходи! – спокойно произнёс старик. – Если Фреда лает – значит, всё хорошо.

Молодой человек выбрался из укрытия и подошёл к спасителю:

– Спасибо! Очень выручили, – произнёс он сильным, энергичным голосом. Не смотря на непростую ситуацию, он улыбался. Улыбался открытой, ясной улыбкой, безоговорочно располагающей к себе.

– Тебя что, убить хотели?

– Нет дед, побить. Но так, что потом не скоро на ноги встанешь.

– А за что?

– Деньги занял, вовремя не вернул.

– А зачем занял? – молодой человек Ефимычу нравился. Нравился какой-то несвойственной уже современным людям прямотой, искренностью. Но, видимо, именно это и являлось его слабостью.

– Дело было важное. Думал, успею. А не успел. Ждать не хотят. Теперь преследуют. Пока, как бы, предупреждают. Но встречаться лишний раз не хочется.

– Так ты отдай! Займи в банке и отдай.

– Они и есть банк… Единственный, в котором этот займ дали.

– А что за дело-то было такое важное?

– Отца лечить надо было. Отправить в клинику на операцию.

– Удалось?

– Что удалось?

– Отца прооперировать.

– Удалось. У сестры теперь лежит, восстанавливается.

– А в нормальном банке почему кредит не давали?

– Потому что я там раньше уже на бизнес взял. В дело вложил. Заработать ещё не успел. А тут вот такое.

– Ясно. А сколько должен?

Молодой человек достал из кармана телефон и, набрав нужные цифры, показал Ефимычу.

– Да, немало, – согласился тот. – Что ж теперь делать-то будешь?

– Искать деньги, чтобы отдать. Искать и зарабатывать одновременно.

– Ну это правильно. А как зарабатывать-то будешь, если в бегах? Бизнес-то без тебя не прогорит?

– Не должен. Там у меня помощница такая, молодец! Всем заправляет. Подождали бы немного, так уже и проблем не было бы! Так нет. Срочно! Вынь да положь! Мне иногда кажется, что им интереснее преследовать, чем свои же деньги получать назад с процентами.

– Ну ясно! Пошли тогда.

– Куда?

– Прятаться. Раз помощница пока зарабатывает. Как зовут-то тебя?

– Роман

– А меня Ефимыч.

Снова взобравшись на поляну, за авоськой, мужчины двинулись сквозь густой кустарник в направлении коттеджа. Старый впереди, а молодой следом, неся его наполненную продуктами сумку.

Новые обстоятельства

Как только на горизонте показался дом, на встречу с весёлым лаем кинулась орава собак. Приветливо окружив шествующих, она продолжила их сопровождать до самых ворот. А потом с таким же весёлым лаем разбежалась в разные стороны.

– Знакомьтесь, – переступив порог дома, воскликнул Ефимыч, – Роман!

Молодой человек приветливо кивнул сидевшей вокруг камина внушительной группе пенсионеров.

– Он у нас немного поживёт, – продолжал Ефимыч, – пока не решит вопросы своей безопасности.

– Как-то неопределённо, – нарочито строго заявила Ирина Игоревна, – надо бы поподробнее. Что случилось? Почему такой молодой и прячется? От правосудия что ли скрываешься?

– Нет, не от правосудия, – просто и прямо ответил Илья. – От кредиторов. Но я у вас долго не задержусь. Если позволите, посижу до вечера, а потом уйду.

– Да куда торопиться -то? – Спокойно откликнулась на это Эмма Петровна. – Просто объясни нам, в чём дело.

Молодой человек коротко рассказал.

Нависла минутная пауза. Пожилым людям нужны были тишина и время на обдумывание. И они позволяли себе такие интервалы в разговоре, не торопясь с ответом. Роман своим сыновьим чутьём сразу же понял эту особенность размышлений. Поэтому всё это время молча стоял, терпеливо дожидаясь, пока неторопливый ход мыслей обитателей дома снова не вернёт их к необходимости диалога.