– А кто же тогда займет трон? – озадачился стражник. – Если обе неродные?

– Это уж без тебя, оболтуса, решат, – начала снова закипать Вера. – Какая больше по душе королеве, та и займет. Хотя какое там по душе, она на обеих глядит только по обязанности… Врачи тоже свое слово скажут, метрополии нужна крепкая глава. А ты чтоб больше об этом ни гу-гушечки – не жалуют во дворце такие разговоры. Ясно тебе али как?

– Ясно, моя ласточка! – вскричал стражник.

Их голоса затихли в отдалении – наверное, отправились в одну из морозильных камер принести еще продуктов. А у Дары колени и ладони словно примерзли к мраморному полу ниши, хоть через воздухозаборник так и тянуло душным теплом. Сердечко ее билось птицей в сетях, она мучительно пыталась осознать своим невеликим умом, что значили эти странные и пугающие фразы. Но ничего не вышло, девочка выползла в коридор и ринулась в обратном направлении, чтобы поскорее отыскать свою советчицу и утешительницу во всех сложных вопросах – сестру Касту.

В их комнате горел ярко свет, у порога маялась молоденькая горничная с круглыми от страха глазами. Заприметив Дару, охнула, всплеснула руками и бросилась бежать в сторону главной дворцовой лестницы. Девочка поняла, что ее отлучка замечена – и азарт сменился томлением страха, ноги разом ослабли в коленках.

Каста, уже одетая и причесанная, сидела за столом, прилепившись глазом к микроскопу. Дара с досадой вспомнила про задание по биологии, но радостно встрепенулась, сообразив, что учитель придет только завтра – ведь сегодня торжественный выезд в Город. Надо только не забыть и умолить Касту сделать урок еще и за нее. А то у нее, Дары, от микроскопа потом ужасно режет в глазу, и все равно не видно ничего, и… но тут она усилием воли оживила в голове подслушанный разговор, почти рассеявшийся по дороге сюда.

– Вернулась, гулена? – спросила сестра, не поворачиваясь. Говорила она тихим ровным голосом, как всегда, когда очень сердилась. – Ну зачем ты опять обдурила охранников? Трое человек остались без работы, а двое из них попали в черный список. Неужели тебе совсем их не жалко? И да, наша мать в бешенстве.

– А чего они вечно за нами таскаются? – захныкала смущенная и встревоженная Дара. – Почему мы даже в родном дворце не можем ходить без охраны, куда хотим?

– Да потому, что во дворец могут проникнуть чужаки и выкрасть нас, – выразительно вздохнув, напомнила сестра. – В прошлые годы уже было несколько покушений. Посмотрю я, как тебе понравится быть похищенной.

– Вот еще! Я отобьюсь, буду царапаться и кусаться.

– Отобьется она. Готовься лучше к разговору с матерью.

– Ой, Касточка, я с тобой сначала хотела посоветоваться, – усилием воли снова вспомнила о главном Дара. – Я тут услышала что-то очень странное. Ну просто дико странное.

– По радио, что ли?

– Нет, на… в одном месте, – девочка вдруг сообразила, что не стоит подставлять под удар еще и повариху, которая наперечет знает все любимые кушанья сестер. Вдруг у них в комнате тоже спрятаны камеры или прослушка. – В общем, люди говорили, что мы с тобой вовсе не сестры. И что одна из нас, может быть, купленная, а может, и обе. Разве не преступление против короны болтать такое? Ну скажи, скажи…

И осеклась под взглядом сестры. Развернувшись на стуле и слегка побледнев, Каста смотрела на нее с удивлением и снисходительным сочувствием, а больше всего в темных глазах ее было грусти. Словно не сразу вспомнив, что Дара ждет ответа, Каста долго молчала, потом тихим невыразительным голосом произнесла: